В уголках глаз Пенни пролегли полные сочувствия морщинки:
— Скажу. Здесь нет ничего скрытого, по крайней мере — в настоящем. Я могу рассказать тебе всё, что знаю.
Прежде чем она смогла продолжить, я вставил:
— Что ты имеешь ввиду, говоря «в настоящем»?
— Если ты заткнёшься, то я тебе расскажу! — огрызнулась она в ответ.
Я был уже взведён, но приостановился на миг, и, подумав, решил, что в её словах был смысл. Я без дальнейших комментариев закрыл рот, и махнул руками, показывая, что она может продолжить.
Помедлив немного, она так и сделала:
— Начну с начала. Как и ты, я видела, как боги прорвали дыру в ткани мира, что позволило им полностью перейти сюда, но в отличие от того, как перешёл Сэлиор, на этот раз они сумели перейти без помощи с нашей стороны.
Я прикусил губу. Было ясно, что её видение включало в себя гораздо больше подробностей, чем моё, но я пока не осмеливался задавать ей вопросы. Я сделал себе мысленную пометку поднять этот вопрос, когда она закончит. «Перейти к нам без помощи кого-то могущественного на нашей стороне для них не должно быть возможным».
— Все трое оставшихся Сияющих Богов вошли в наш мир, и следом за ними перешёл Мал'горос. Я не уверена, что это значит, но точно могу сказать, что ничего хорошего в этом нет, — сказала она мне.
Я кивнул, из всех сил стараясь позволить ей закончить. «Я семь лет ждал их возмездия — с того дня, как я заточил их брата в камень», — мысленно заметил я, — «но я всегда надеялся, что они будут приходить по одному… а не так!»
Пенни сделала глубокий вдох:
— Вот это — та часть, которая тебе может не понравиться.
— Почему?
— Потому что я больше ничего не знаю, моё видение было кем-то прервано, и мне дали выбор: знание, но отсутствие возможности изменить исход, или невежество, но с надеждой защитить своих близких, — закончила она, и замолчала, ожидая моей реакции.
К этому моменту я получше взял себя в руки, и ответил ей более контролируемым образом:
— Во-первых, я хотел бы знать больше подробностей о том, с кем ты разговаривала.
— С собой, — ответила она. — Я говорила с будущей версией самой себя, той, которая видела видение, которое я готова была вот-вот увидеть.
— Я так и подумал, что она показалась знакомой, — пробормотал я. — Так зачем тебе было прерывать своё собственное видение?
— Это было единственным оставшимся у меня выбором. У другой меня всё пошло плохо. Она каким-то образом смогла предупредить меня, чтобы начать сначала. По какой-то причине неведение может дать больше надежды, чем знание, — ответила она.
