— Это называется «серая слабость», — осторожно сказал он.
Я сузил глаза:
— Ты сам это имя придумал?
Мои уколы наконец привели его в ярость:
— Да когда же ты наконец перестанешь вести себя как осёл, и послушаешь меня!?
Он был прав. Глубоко вздохнув, я ответил:
— Ладно, расскажи мне, из-за чего ты думаешь, что умираешь.
— Сперва у меня не было никаких специфичных синдромов, просто общее недомогание. Не было ничего конкретного, на что я мог бы указать как на причину. Я думал, что, возможно, это было просто нормальной частью старения.
Я подавил смех. Нам было только по двадцать семь, и я задумался, насколько долго у него продержалась эта теория.
Он продолжил:
— Роясь в архивах, Марисса нашла учебник по медицине, документировавший случай, похожий на мой. Врачом был священник Карэнта, а пациентом был другой священник — мужчина, которого когда-то «избрал» их бог, как меня избрала Миллисэнт. В том случае избранный сосуд содержал своего бога более десяти лет, прежде чем Карэнт решил, что больше в нём не нуждается. В итоге священник ушёл с прямой службы богу. В отличие от меня, его не объявили еретиком и не выгнали — в нём просто больше не нуждались, — сказал Марк, и приостановился, чтобы сделать долгий глоток вина, прежде чем продолжил:
— Он умер год спустя, в возрасте сорока двух лет. Его друг и врач тщательно задокументировал его угасание. Причин найдено не было. Священник просто постепенно слабел, пока однажды у его сердца просто не хватило сил биться дальше.
Когда он примолк, я перебил его:
— Прошло уже почти восемь лет с тех пор, как ваши с Миллисэнт пути разошлись, и это ещё помимо того факта, что твой рассказ не показывает прямой связи между тем, что его оставил бог, и его кончиной.
Марк поднял бровь, и я понял, что у него должно быть что-то ещё.
— Действительно, сама по себе эта история — не более чем изолированный эпизод, но после смерти своего друга врач начал исследовать похожие случаи.
— Как звали того врача? — спросил я.
— Томас из Кэ́нтли, — ответил Марк, — хотя это и не важно.
Я плохо разбирался в истории медицины, и это имя не всколыхнуло во мне никаких воспоминания, поэтому я кивнул ему, чтобы он продолжил.
Марк снова заговорил:
— Он нашёл три похожих случая, случившихся в течение ста лет до его собственного, а подняв ещё более старые записи, он нашёл ещё больше, хотя они были слишком удалены от него по времени, чтобы можно было получить о них какую-то чёткую информацию. В конце концов он назвал этот недуг «
