— Я не смогу никому взглянуть в лицо после этого… — простонала она.
— Используй невидимость. Никому не нужно видеть, как ты вернёшься. Охранникам я твоё внезапное исчезновение объясню, — строго сказал я ей.
— Но завтра… — начала она.
— Это было между нами. Теперь мы всё утрясли, и лично я не вижу нужды стыдить тебя за совершенно человеческие чувства. Об этом разговоре я никому не скажу. Ты поняла?
Она молча кивнула, и миг спустя стала невидимой для нормального зрения. Я снял щиты, и повернулся к охранникам, которые терпеливо ждали уже не одну минуту.
— Всё в порядке, милорд? — спросил один из них.
— Где Элэйн? — сразу же осведомился другой.
— Я послал её по другому делу, — бесцеремонно проинформировал я их.
— Но…
Я поднял ладонь:
— Это вас не касается. А теперь, давайте идти дальше. Я с нетерпением жду возможности увидеть Сэра Сайхана.
* * *
Сайхан и остальные люди уже устраивались в главном зале, когда я туда добрался. Сонные, иногда зевающие слуги ходили туда-сюда, нося людям хлеб и слабое пиво. Судя по их виду, я понял, что они выбивались из сил, чтобы добраться до замка так быстро.
— Милорд, — сказал Сайхан, когда я приблизился к столу.
Он уже привстал, прежде чем я успел жестом приказать ему сидеть на месте:
— Сиди! Отдыхай! — выговорил я ему, оглядывая помещение. Остальные люди также вставали, поэтому я жестом приказал им расслабиться: — Вы проделали долгий путь ускоренным шагом, отдохните, люди, — добавил я. Бросив взгляд обратно на Сайхана, я сказал ему: — Ешь, поговорим утром.
Пробежавшее по его лицу выражение было красноречивее слов. Сайхан бы предпочёл сразу же позаботиться об обмене новостями. Открыв рот, он поколебался секунду, читая моё лицо.
— Хорошо, мой повелитель, — сказал он наконец.
После этого я потратил несколько минут, чтобы пройти среди людей, и проверить их общее состояние. Убедившись, что о них хорошо позаботились, я пошёл спать, поскольку всё ещё слышал зов своей кровати. Направляясь к покоям своей семьи, я снова подумал о нашем с Элэйн разговоре. «Ничего хорошего не бывает, когда просыпаешься посреди ночи», — сказал я себе.
