В конце концов Кэйт споткнулась, Даниэл остановился, и они оба засмеялись.
— Что ты делаешь здесь, наверху, Кат[1]? — спросил он её, используя одно из старых прозвищ, которые он дал ей, когда они были детьми.
— Тебя повидать пришла, — ответила она, будто это было самым разумным ответом в мире.
Даниэлу понравилось, как это прозвучало, хотя он всё ещё не понимал её мотивов.
— Что в корзине?
— Сыр, хлеб, маринованные яйца, и горшок чистейшей речной воды, — ответила она, оканчивая своё заявление драматичным жестом.
— Тебе не обязательно было приносить мне еду, — сказал он ей, сбитый с толку. — Мама собрала мне обед, — указал он на маленький свёрток, вместе с которым он этим утром вышел из дому.
— А я приносила тебе еду вчера? — спросила она, одаривая его такой улыбкой, какой улыбаются особенно несообразительному ребёнку.
— Ну, нет…
— А позавчера? — продолжила она.
Он покачал головой. Это был первый раз, когда она вообще навестила его, пока он приглядывал за стадом.
— Тогда я сомневаюсь, что твоя мать предусмотрительно собрала тебе достаточно еды для нас двоих, — заключила она.
Даниэл внимательно изучил её, но она оставалась для него совершенной загадкой.
— Ты хочешь поесть здесь, со мной? — наконец сказал он. — У тебя разве нет работы? Твоя мама скоро начнёт выискивать тебя.
— Мама сегодня отправилась в город, и я уже закончила всё, что нужно было сделать. К тому же, в нашем возрасте иногда есть более важные вещи, о которых надо позаботиться…
Это казалось ему бессмыслицей. Если были какие-то задачи поважнее, чем те, которыми он уже занимался, то отец бы ему рассказал о них. Поэтому их и называли «рутиной» — потому что их необходимо было выполнять. Он озвучил этот вопрос с обычным для себя красноречием:
— Важные вещи?
— Вчера к нам зашёл Сэт, поздороваться, — проинформировала она его, будто бы меняя тему.
Сэт был его единственным другом, помимо неё. Они с ним были знакомы почти так же долго, как и с Кэйт, поскольку его ферма была лишь в нескольких милях от их собственных. Он почувствовал странный укол ревности, когда она сказала ему, что тот заходил её навестить. К Даниэлу он не зашёл, а ведь у них не было возможности поговорить уже более полугода.
— О, неужели? — сказал он, подавляя лёгкую обиду, созданную её объявлением. — У него были какие-нибудь новости?
Она посмотрела на него расширенными глазами, изучая выражение его лица, пока он отвечал. Чуть погодя она таинственно вздохнула, а затем посмотрела на свою корзину:
