— Коли сэр не против, время ужинать, Мастер Маркус сказал, что вы захотите знать.
Он был неряшливым юным мальчиком, где-то между восемью и десятью годами от роду. У него не хватало одного из передних зубов, что придавало эксцентричность его улыбке.
— Как тебя зовут, мальчик? — сказал я таким взрослым тоном, что я сам чуть было не поверил.
Его ответ прозвучал слегка шепеляво:
— Тимоти, сэр.
— Веди, Тимоти, — ответил я, и низко ему поклонился.
Почувствовав моё настроение, Тимоти приосанился, пока мы вышагивали по коридорам и холлам подобно великим лордам. По крайней мере пока мы не встретили по пути Герцогиню. Мы прекратили дурачиться, и я подмигнул Тимоти, когда тот уходил. Остаток пути я прошёл вместе с её светлостью, и в гораздо более серьёзном настроении.
К счастью, я неплохо знал планировку донжона, поэтому найти главный зал мне не составило труда. Я бы уселся за стол для слуг, где мне явно и было место, но Марк поймал меня при входе, и отвёл к высокому столу. Я чувствовал себя так, будто все в комнате глазели на меня, когда садился. Герцог восседал во главе стола, его леди-жена сидела на первом месте справа от него. Напротив неё расположились Лорд и Леди Торнбер, а я оказался рядом с ней, с Маркусом по левую руку от меня. Остальные дети герцога, Ариадна и Ро́ланд, сидели напротив меня, а Отец То́ннсдэйл, замковый капеллан, сидел в дальнем конце стола. Я впервые в жизни сидел за высоким столом, и чувствовал, что явно бросаюсь в глаза.
Разговор за ужином был тихим, и полностью вращался вокруг ожидаемого на следующий день приезда их гостей. К счастью, никто не ожидал от меня высказывания моего мнения, поскольку я в этом вопросе понимал весьма плохо. Однако я держал уши открытыми, и немало узнал. Судя по всему, события грядущей недели были в основном устроены для того, чтобы познакомить Маркуса и, в меньшей мере, его брата и сестру с другими аристократами их возраста. Учитывая то, что владения дворян-землевладельцев были разделены большими расстояниями, каждый дворянин устраивал подобные приёмы, чтобы позволить молодым пообщаться с равными себе. Надежда была на то, что это поможет им сформировать важные дружеские отношения, которые позже послужат им в их политической жизни, не говоря уже о возможности найти брачного партнёра. Ничего из этого прямо не говорили, конечно, но я быстро учусь, и сумел уловить недосказанное.
Всё шло хорошо, кончилась первая перемена блюд, суп, и я почти закончил со вторым, вкусным блюдом из рыбы с пастернаком, когда Отец Тоннсдэйл наклонился вперёд. Он разглагольствовал об отсутствии достоинств в некоторых из языческих религий, которых всё ещё придерживались некоторые дворянские дома, когда из его одеяния выскользнула на вид серебряная звезда. В отличие от прошлого раза, когда я её видел, она светилась мягким золотым светом. Удивлённый, я подавился, и закашлялся, когда мне в нос попал пастернак. Он был приправлен хреном, поэтому последовавшее жжение заставило мои глаза заслезиться, и я с трудом удержался от того, чтобы выплюнуть еду.
