Пенни, которую я знал, никогда себя так не вела. Да и вообще, я помнил её несколько более пацанкой. Бросив взгляд вниз, я увидел, что она выросла во всех смыслах. После чего слегка покраснел.
— Ладно, проклятье, просто выходи, и позволь мне одеться, — сказал я, больше злясь на свою собственную реакцию, чем на неё.
Её лицо радостно оживилось тем раздражающим образом, каким оно оживляется у женщин, когда те получают желаемое:
— Я просто подожду в коридоре.
— Ещё бы, — пробормотал я себе под нос, затем снял свою одежду, и приступил к сражению с незнакомой одеждой. С лосинами и туфлями я справился без проблем. Белая рубашка была достаточно простой, но когда я добрался до дублета, всё осложнилось. У него было слишком уж много пуговиц и завязок, и вскоре я безнадёжно запутался.
— Пенни, — позвал я, — ты ещё там? По-моему, мне нужна помощь.
— Не в первый раз такое слышу, — поддела меня она, заглядывая в комнату. — Я знала, что ты скоро позовёшь на помощь. Так, выпрямись! Лицом к зеркалу… нет, не тут, мне нужен свет из окна, чтобы видеть, — взяла она командование на себя, и стала разбираться с бардаком, в который я превратил дублет. Встав позади меня, она обняла меня руками, чтобы затянуть завязки, которые держали переднюю его часть, глядя через моё плечо в зеркало, чтобы видеть свои руки.
Я ощущал, как её волосы щекочут мою шею, пока она затягивала завязки, из-за чего в моей голове появились самые разные непрошенные мысли. К счастью, она, похоже, этого не заметила.
— Когда ты успел так вытянуться, Мордэкай? — сказала она с тёплым придыханием у моего уха. Я был весьма уверен, что мягкость у меня за спиной была результатом роста, который я заметил в ней ранее. Мои щёки залились румянцем. — О чём ты думал? — продолжила она, не дожидаясь моего ответа. — Тебе нужно заправить рубашку до того, как завязывать лосины, — сказала она, и запустила руки мне за пояс, начав ловко заправлять рубашку. Я совершенно мужественно взвизгнул, и отскочил прочь.
— Я и сам могу! — сказал я, а потом ляпнул, не подумав: — Надеюсь, ты не одеваешь так всех гостей.
— Конечно нет, дурень! Для этого же есть камердинеры! — выпалила она, выглядя разозлённой и, возможно, немного смущённой, хотя я не мог быть уверен.
— Тогда почему здесь ты?
Моё остроумие было этим вечером в хорошей форме.
— Маркус подумал, что тебе может понравиться увидеть дружеское лицо, а не общаться с незнакомцем! Вот правда, Морт, за кого ты меня принимаешь? За шлюху какую-то?
