— Забирайся обратно, пока мне не пришлось объяснять ещё и про твою смерть тоже!
На миг я подумал о его словах, и понял, что он был прав. Я начал разворачиваться, чтобы забраться обратно, поскольку здравый смысл наконец переборол мою глупость, но в этот момент я поймал взгляд Стар. Тогда-то моя жизнь и изменилась. Это был тот момент, который смёл в сторону всё, что было прежде, и направил меня и моих друзей на путь, с которого нам было уже не свернуть. У историков было бы гораздо меньше событий для описания, если бы я не посмотрел в глаза той испуганной кобыле.
Сейчас я не уверен, как описать то, что я ощутил. Возможно, кто-то из вас, читающих это, проходил через кризисные моменты, и ощущал тот наплыв эмоций, который мгновенно накрывает тебя, тот безвременный момент ясности, в который можно подумать о тысяче вещей всего лишь за миг. Это был один из тех моментов, и глядя в глаза того благородного существа, я ощутил, будто открылось окно в моей собственной душе. Мой мир сжался, пока в нём не осталось ничего, совсем ничего кроме меня и Стар. Её глаза были расширены от ужаса, и она громко дышала, её лёгкие тяжело вздымались, несмотря на стремительное течение. Моё собственное тело казалось лёгким и нереальным, и вскоре я совсем перестал его ощущать, провалившись в её взгляд. Теперь существовала лишь Стар, а Мордэкая больше не было, будто он никогда и не существовал. Моё тело и даже моё собственное «я» больше не существовали, всё было заменено. Мне следует поправиться: моё тело всё ещё существовало, но оно было другим, гораздо тяжелее, и оно было холодным. Я ощущал, что моё сердце бьётся так сильно, что я думал, оно вот-вот выпрыгнет у меня из груди. Я был почти полностью погружён в холодную реку, и я ощущал, как она холодит меня, вытягивая из меня силы, толкая меня на дерево, непреклонно затягивая меня вниз.
Я видел молодого человека на берегу реки, медленно оседающего подобно марионетке, у которой обрезали все ниточки. Он тоже соскальзывал в воду, и я задался вопросом, кем он был. Я изо всех сил старался остаться над поверхностью воды, и в моём отчаянии мне явилась одна ясная мысль. Если бы у меня только было что-то твёрдое, чтобы встать, я смог бы выбраться из ледяной воды. Мои руки попали по чему-то твёрдому, а потом это что-то нашли и мои ноги, и я начал подниматься. Шагнув вперёд, я нашёл для ног ещё твёрдую опору, и начал выходить из реки. Покидая воду, я испытал странные ощущения в моих ногах и, посмотрев вниз, осознал, что они теперь были копытами. Это показалось довольно глупым, поскольку я был весьма уверен, что не смогу вскарабкаться по береговому склону без рук, поэтому вместо этого я пошёл вверх по реке, пока не нашёл место, где берег поднимался более полого, и именно это место я и выбрал для того, чтобы выйти из русла.
