На следующий день, такой красивый я неторопливо гулял по этому лагерю, месту скопления горечи и печалей. На меня никто особо не обращал внимания, что неудивительно — не выделяюсь я среди здешнего люда. Как сказал про меня дервиш — достаточно зажиточный человек, скорее всего, бай или бек. Ну а что, подходит. Так что на меня оружные разве коротко глянут и скорее взгляд отводят. Ибо выгляжу я довольно внушительно и, самое главное, элегантно — рост под два метра, отличный доспех, пара револьверов-пепербоксов в кобурах на поясе, два хаудаха на разгрузке, в горизонтальных кобурах, шамшир и длинный кинжал. На голове под чалмой мисюрка, поверх доспеха синий атласный халат со скромным шитьем серебром. Просто образец, хоть сейчас на конкурс здешних модников.
Торги еще не начались, но живой товар уже выставлен на обозрение. Правда, только мужики и парни, дети и женщины спрятаны в шатрах. Торговцы вовсю нахваливают свой живой товар, а около помоста, где будут торговать детьми и женщинами, постепенно скапливаются торговцы-перекупщики. Несмотря на мои усилия, народу прилично, только оптовиков не меньше пары десятков, всего счет идет на сотни продавцов и покупателей. Это ж сколько тут народу за год продают? Хотя, если подумать, людоловы сюда стекаются от Сибири до Кавказа, место уж больно удобное. И уже не территории Среднего Жуза, который под протекцией Российской Империи и живет по ее законам, и вроде как почти не земли кокандского хана. То бишь, дыра в юрисдикции, где можно творить что хошь. И достаточно обитаемая дыра. Это для серьезного войска в пустыни дорог почти нет. А малые отряды шныряют только так. Хотя вряд ли про это местечко чиновники хана не знают. Но то ли их на самом деле мало волнует здешний рынок, то ли откат от купцов нехилый идет.
Тут мои мысли прервали крики и веселое улюлюканье. Две стремительные девичьи фигурки в белых балахонистых рубахах, задрав их до пояса и мелькая сильными и красивыми ногами, летели к берегу, огибая по пути редких встречных. За обеими развивались роскошные волосы, рыжие и почти белые. Похоже, пара девиц каким-то образом сумела вырваться, и сейчас девчонки рвутся к свободе, которой им кажется Сырдарья. Вот обе вылетели на дощатый причал, сильно оттолкнулись… и дружный ружейный залп задымил часть торжища. А довольный киргиз-кайсак командует своим, чтобы перезарядили ружья.
Стрелять по чужим рабам здесь, на торжище, не принято. А вот за причалом уже можно. Вот и повеселились людоловы, подстрелив чужой товар. Впрочем, это они так думают.
