Шел дождь. И я вместе с ним. Насквозь промокшая, я долго поднималась по склону в гостиницу, пока, оглядевшись, не поняла, что кроме меня в городе никого нет. Разогнав автотранспорт и жителей по домам и автопаркам, дождь лил настолько непрерывно, что заставлял усомниться в конечности всего сущего. Потоки воды, камней и городской грязи скатывались по склону и мешали идти. Вдали, как потерявшаяся собака, стоял троллейбус. Сверкнув искрами, он скрылся за поворотом. Не осталось надежды уехать домой на транспорте. Сопротивляться дождю было бесполезно. Впрочем, было все равно. Если судьба решила так, я готова принести любую жертву, лишь бы находиться под одним небом со своим ребенком.
Эта ночь застигла меня врасплох. Движение против ветра с дождем скоро стало невозможным. Мне даже показалось, что я еще никогда в жизни так не мокла. Впрочем, мало ли что со мной еще «никогда» не случалось? Было ли это «никогда» вообще? Улыбнувшись этому «никогда», я пыталась двигаться вверх против течения, а может, и не двигалась вовсе, а шагала на одном месте. «Какая еще египетская казнь уготована мне, чтобы только быть со своим ребенком?» – безмолвно обратилась я к тому, в чьих руках находились нити наших судеб. В этот момент сверкнула молния, разделив небо на две половины. Кроссовки промокли, и подниматься в гору стало все тяжелее. Плохо ориентируясь во тьме в чужом городе, я боялась заблудиться. Из-за дерева выглянула и коварно ухмыльнулась полная луна.
Неожиданно я вспомнила Ксению Петербуржскую. После внезапной кончины молодого мужа она всю свою жизнь посвятила странствию Христа ради. Часовня имени Блаженной Ксении стоит на самом необычном кладбище Северной столицы и известна десяткам тысяч паломников. На Смоленском кладбище обрели покой и преступники, и великомученики, и деятели искусств, и бывшие под запретом масоны. Все они находятся там в тесном соседстве друг с другом, как разноцветные шахматные фигуры после игры – в одной коробке. И все же кладбище на Васильевском острове считается местом силы. Ксения Блаженная дарует приходящим надежду на рождение детей, исцеление от болезней и веру в возвращение любимых.
Ксения родилась в XVIII веке в благородной семье. Ее муж, Андрей Федорович, был военным и служил придворным певчим в хоре императрицы. В те времена вся жизнь русских людей была связана с пением, как сейчас с телевизором. И певчий талант напрямую указывал на благородство человека. Кстати, именно певчие придворного хора воспевали на берегах Невы, за две недели до закладки Санкт-Петербурга, победу Петра I при крепости Ниеншанц. Современники признавали у Ксении с мужем родство душ, да такое, что один не мог жить без другого. Когда же внезапно и скоропостижно Андрей Федорович скончался, Ксении было всего 26 лет. За одну ночь овдовевшая Ксения постарела и поседела и, казалось, тронулась умом. Уже на похоронах она надела кафтан супруга, штаны и картуз и заявила всем присутствующим:
