— Вполне возможно, что у нее были друзья, о которых она нам ничего не рассказывала, — заметил Вернон. — И не надо закрывать на это глаза. Она могла ходить в такие места, о которых нам знать было не положено.
— У Лауры не было от меня секретов, — покачала головой его супруга. — От тебя, конечно, были, но от меня — нет.
— Как скажешь, Чарли.
Спокойное согласие мужчины заставило Шарлотту нахмуриться.
— Ты что-то знаешь, Грэм? Что-то, чего не хочешь рассказать мне?
— Ну конечно же, нет!
Вернон вспомнил о своем последнем разговоре с дочерью. Он произошел в четверг вечером, когда она проскользнула к нему в кабинет и заставила налить ей глоток виски. Ее лицо уже было розовым от возбуждения, еще до того, как на нее подействовало выпитое. Лаура оперлась на край стола и погладила отца по руке, улыбнувшись ему той взрослой и призывной улыбкой, которая, как она знала, производила неизгладимое впечатление на всех гостей мужского пола. Ее волосы были вновь перекрашены, и на этот раз их красный оттенок был ярче, чем обычно, почти пурпурным, а лак для ногтей был таким темным, что казался черным. А потом она заговорила с Грэмом с легким подмигиванием и таким выражением глаз, как будто в жизни для нее не было никаких тайн. Она высказала ему свою просьбу, и на следующее утро он уволил Ли Шерратта. Второго садовника за год.
— Конечно, нет, Чарли, — повторил хозяин дома.
Супруга приняла его слова к сведению.
— А этот мальчик, Ли?
Вернон промолчал. Он закрыл заброшенную книгу, положив между страницами мягкую кожаную закладку, а затем забрал со стола стакан с «Бакарди». Теперь в их части долины солнце практически исчезло, но изломанные контуры Ведьм продолжали купаться в бледном красноватом свете, а кое-где, где проходили русла ручьев, по которым во время дождей мчались дождевые потоки, этот свет превращался в черные неровные полосы.
— Так как с ним, Грэм? Как с этим мальчиком? — повторила свой вопрос миссис Вернон.
Ее муж знал, что для нее Лаура все еще была чистым и невинным ребенком. Она до конца дней будет думать о дочери именно так. Но Грэм видел дочь совсем другими глазами. А что мальчик? Мальчик и так уже достаточно наказан. Наказан за то, что отказался плясать под дудку Лауры. Ли Шерратт оказался слишком упрямым, чтобы играть с ней в игры — правда, к тому времени он уже был занят другими. Поэтому Грэм и выгнал его. Как того хотела его дочь.
— Полиция допросила его. Он сказал, что не видел Лауру много дней, — сказал Вернон жене.
