Иринка спокойно ела, время от времени предлагая кусочки мяска повкуснее Марусе, обосновавшейся здесь же на столике с мисочкой молока.
Змейка присоединилась к подруге сразу после того, как к одинокой девушке попробовал подсесть кавалер в легком подпитии, изо рта которого разило так, будто он всю жизнь питался в общественной уборной.
Попаданка вежливо объяснила, что она не одна, и охотно продемонстрировала свою очаровательную спутницу – Марусю. Кавалер мгновенно протрезвел и слинял в туман с извинениями.
Маскарадница вела себя очень культурно. Лежала тихонько, вкушала пищу аккуратно, на людей не бросалась. Посетители отвечали ей взаимностью – в таверне как-то само собой буквально в течение четверти часа стало тихо и немноголюдно. Группа крепко гуляющих гномов на три стола не в счет. В отличие от дня минувшего клиентов не прибавлялось. Может, еще не наступил час пик, а может, наличие одной красивой змейки отпугивало большую часть клиентуры? В пользу последней версии оказалось очень вежливое предложение трактирщика вкушать яства с доставкой на дом, поданное как забота о милой юной лорре.
И только осторожный взгляд хозяина, прикипевший к пушистой змейке, подсказывал истинную подноготную его отеческой заботы. Скандалить Иринка не стала. Вон в родном городе родного мира в магазины с животными заходить запрещено, не то что в кафешки. И плевать, что народ все равно ходит, но запрет-то есть. Поэтому чаяния хозяина милая дева с перламутровыми волосами оправдала и милостиво согласилась либо оставлять любимую подругу на хозяйстве, либо кушать вместе с ней в личной резиденции.
Обрадованный трактирщик тут же в четыре руки с ненаглядной женушкой, опасливо выглядывающей из кухни, организовал корзинку с кувшинчиком молока и свежей выпечкой на дорожку за счет заведения.
Сытая и довольная Иринка шла по темнеющим улочкам Мелада. Здесь почему-то, несмотря на теплое время года, смеркалось быстро, как на юге. Маруся, свернувшись шарфиком, посапывала на груди. Город жил своей вечерней жизнью, где-то хлопала одинокая дверь, где-то звякало закрывающееся окно, раздавались струнные переборы и песни из трактиров, кто-то смеялся, ругался или отчаянно спорил. Раздавшийся в темном проулке хрип показался в первый момент девушке одной из нот вечерней симфонии. Может, рыкнула собака? Но нет, хрип повторился. Напружинилась на шее маскарадница, поворачивая головку в сторону звука.
– Я что, Бэтмен? Мне больше всех надо? – задумчиво спросила в пространство Иринка, пожала плечами и самокритично призналась: – Не-а, я просто любопытная дура!
