— Что? Когда это ты поверил в судьбу и злой рок? Или сам желаешь распорядиться моей жизнью? — Она бросала обвинения, стараясь побольнее уязвить его.
— Прекрасно знаешь, что я не верю в судьбу, — сказал Эш тихо.
Кажется, Зои начала приходить в себя.
— Прости, я только… — начала было она.
— Испугана и смущена, — договорил за нее Эш. — Так же как и я. Поэтому мы должны поговорить.
Но Зои покачала головой:
— Нет. Я не могу. Извини. — Она повернулась так резко, что взметнулись волосы и полотенце, бросилась в дом и захлопнула за собой стеклянную дверь, не дав Эшу опомниться. Глядя в океанскую даль, он подумал, что снова облажался.
Ладно. Пускай так. Технически она снова сбежала. Но, по крайней мере, не изменила себе. Что-то вроде персонального бренда: как только вы захотите Зои, она тут же исчезнет. Ведь Эш только собирался поговорить с ней, а что, если бы он хотел на ней жениться? Нельзя даже думать об этом. Однако она поздно спохватилась: мысль уже поселилась в сознании. Зои быстро натянула все еще мокрое розовое платье, игнорируя грязные пятна и прилипшие опилки, и бросила полотенце на пол.
Не оглядываясь и надеясь, что Эш не следует за ней, она решительно вышла через главную дверь виллы и отправилась прочь вдоль пляжа, с намерением держаться подальше от него.
— Мне надо проверить состояние яхты, да и всего острова после шторма, — сказала себе Зои, — это важный и ответственный шаг.
Если до сих пор она вела себя совершенно несерьезно, то самое время признать это и исправиться. Решительность и чувство ответственности улетучились, как только она дошла до океана. Зои поняла, что ошиблась с направлением: причал был в другой стороне. Кроме того, она не знала, как остров выглядел до шторма.
Собрав растрепанные и слипшиеся просоленные волосы в пучок на затылке, Зои без сил опустилась на песок и задумалась. Она надеялась, что, проснувшись утром и посмотрев друг на друга, они с Эшем рассмеются. В этом случае события ночи можно списать на пьяную ошибку, не навредившую ни в малой степени их дружбе. Однако когда она снова увидела Эша, то без тени сомнения осознала, что никогда не сможет забыть то, что случилось, даже если Эш иначе отнесся к их грехопадению.
Его прикосновения словно опалили ее кожу, а поцелуи до сих пор горели на губах. А его тело… Как получилось, что она никогда не обнимала его? Не таяла в его объятиях?
Потому что он был женат на другой женщине и любил другую женщину. Любит ее до сих пор. Грейс до сих пор оставалась смыслом его жизни — он сам сказал об этом. Какой смысл притворяться, что все изменилось, или надеяться, что между ними что-то возможно? Что у нее с головой, если после первого поцелуя в ее воображении неизменно возникают свадебное платье и бриллиантовые кольца?
