Фёдоров обещал достать мне по своей линии видеозаписи некоторых фильмов — «Салах Шабати», «Два Куни-Лемля»… Любезный моему духу флюгера-хамелеона-обортня материал. Но не достал. А говорит «реб Гарик, реб Гарик». По долгу службы Фёдорову следовало читать серьёзные книги с завораживающими, как диковинные звёзды в детстве, названиями, но он постоянно сводит разговор к дурачкам из Ливерпуля, которых, кстати, в своё время не пустили в государство, давшее приют массе провинциальных битломанов. Я имею в виду Израиль.
Чорт таскает их по концертам. Что они ожидают услышать от Макки в возрасте Лёни Брежнева? Те песни, от которых они балдели по Крыжоплям своим, он давно уже не поёт, некоторые вообще никогда не исполнял со сцены… Медовый месяц там, безошибочно указывающий местоположение (позиционирующий, как теперь говорят) слушателя как местечковое, би-боп-би-боп-поп (Макка должен её ненавидеть, как сестра Хипни должна ненавидеть его, внушившего её молодому мужу разорительную страсть, лишившую сестру Хипни вожделенного лезвия), или там гоп-хей-гоп. Если Сруль ваш уехал в Ливерпуль.
Я слышал сильное исполнение хоп-хей-гоп. В бакланстве речников. Январь'76. Леонид LIVES! Леннон спивается (или уже бросил?). Тоже мне саморазрушение — дорогой виски в дорогих кабаках. Сермяги на него нет!
Популярный анекдот: Что такое стена Плача? Это там, где Сруль растоптанный лежит. Наверное. Бухой. Бухой Танага заваливает с ВЭФом, настроенным на «Коль Иисроэль», и ставит приёмник на мраморный прилавок рыбного отдела, рядом с селёдками. «Послушайте, Софья Львовна». Я познакомился со Стоунзом. Клыкадзе создаёт свои вещи.
В бакланстве постновогдние танцы. «Before accuse me», «Travelin'band»… Бэнд сильный, я имею в виду состав. Половина уже уехала в Трускавец. Бас-гитара — похожий на слабоумного близнеца Александра Галича Лев Пинии. Говорят, он и вправду недоразвитый, поминутно просовывает язык за нижнюю губу, пучит глаза дурней барана. В начале 90‑х он начудит что-то такое, миллиона на два, и его шлёпнут в конце концов. А сейчас он колупает свой недорогой бас и рявкает в неаппетитный микрофон подобие непонятного ему текста «Before accuse me take a look at yo'self». За барабанами милейший человек. Евгений «Жаконя» Гейнсбарр. Он догадывается, что похож на самого симпатичного члена Дю Папл — Яна Пейса, тоже барабанщика и, наверное, еврея. Чувихи об этом вряд ли знают, но их потные сисяры, смазанные духами, запах которых остаётся, даже когда высохнет жидкость, как и мелодия держится в эфире, хотя песня пропета, направлены на весельчака-очкарика, сидящего за первой сборной установкой, точно за столом с выпивкой. То и дело мелькает Карузо, он не любит молодёжную моду, вышивает в солидном костюме. Как ни странно, это я подталкивал их знакомство. Теперь, начиная с лета, Жаконя и Карузо бухают, выступают с хорями всегда вместе, всем антисемитам назло.
