Эксцентричные с точки зрения ровесников поступки не приветствовались: пауза, недоуменное молчание — верный признак, человек сморозил что-то не то. Достаточно сравнить кого-то с древесным медведем, обосрать пугачевское «Зеркало души», поставить запись Кости Беляева — и ваша дьявольская сущность разгадана.
Щепетильность, в общем-то, не очень, чуть более гигиеничных, чем их родители, подростков изобличала их несамостоятельность, тупую приверженность предрассудкам мира взрослых. Гитлер, «жиды», Мэнсон — были далекие, из другой галактики, прототипы Чертей на стенах деревенской церкви. Зато любитель пососать в городском саду, питурик с сеткой был «классный чувак» и «добрый человек» в глазах податливых юношей. Не эксцентричными, основательными моим сверстникам казались бармены, картежники, моряки. Люди, усыпившие инстинкт самосохранения всегда убеждены, что знают о жизни (бара, корабля) все. Но, судя по писку надо им было немного. Во время своего наслаждения жизнью они напоминали мне кусающих подушку мазохистов. Еще минута и предвкушение сменяется тревогой. Потом повернут усатые мордочки и обнаружат — за спиною никого. Ремень висит на дверной ручке. Деньги целы. Молодость, мускулы, милые женственные черты — имеется все, но никому не надо. В распахнутую дверь с лестницы удаляются шаги.
«Ты, клоун длинный» — обозвал меня один из таких и обознался. Это их клоунада затянулась. Впрочем, именно этот любитель рисковать повесился на трапеции, проиграв кому-то какие-то рубли. Вчера клоуна длинного спросили — чем закусывать будем, селедкой? В нашем возрасте слово селедка во сне изо рта вываливается — ответил верный себе фигляр, и криво высунул язык. Ему мерещились клоуны, про него говорили «мальчик-прелесть». Защекотали комплиментами, вот он и сел играть картами Длинного Клоуна.
Восьмидесятые. Вирус гнева Иеговы развязывает руки гомофобам. Во время секс-поездки в Харьков Мельнику ломают челюсть. «Больно мерзок он показался в ту минуту» — говорят злые языки. Мерзок и смел.
Азизян вспоминает пластинку польского ансамбля НО ТО ЦО с песней «Зачем мне жениться»: рядом дописка — «Мельник сказал». Челюсть давно вылечили. Скворечник ходит по городу, готовый приютить скворца, увязшего в паху, и терзать пока птичка не обмякнет. Ощипанный скин-сосисочка. Да, он похож на скворечник.
Девяностые. Прыщ проговорился, что самый большой друг Мельника некто Дмитресса (под пятьдесят, но выглядит на тридцать пять). А покровительствует движению Игорь Григорьевич — замдиректора облморга… Рабинович умер. Единственный его ребенок от непутевой девицы тоже когда-то умер. Рабинович похоронил младенца вместе с квартирой. С богом, заувэк
