А я вдруг вспомнила, как матушка распекала одну из служанок. Та вынесла постельное белье на улицу, а в тот день был сильный мороз. Сильный, даже по нашим меркам. И потом все белье поломалось, или как-то так… Хм, а что, если?..
Обычная заморозка не подойдет, а вот если…
— Облей плиту водой, — отрывисто бросила я.
Нольвен не задала ни единого вопроса, а просто вскинула ладони, и о преграду разбилась мощная струя воды. В ту же секунду я ударила двойным холодом и, не дожидаясь реакции вплетенных в плиту защитных чар, метнула предпоследнюю бусину. Резкий хлопок, и несокрушимая преграда становится просто горкой обломков. Обломков, которые…
— Бежим! — крикнула Нольвен и, схватив меня за руку, рванула вперед.
И вовремя, потому что плита восстановилась меньше, чем за полминуты.
— Надо было догадаться, что среди боевиков достаточно разрушителей, — едва переведя дух, выдавила я. — Это, надо понимать, была вторая дверь.
Скастовав заклятье особого взора Риграсса-Вальдо, я с подозрением уставилась на пол. На полностью черный пол с тонкой ниткой чистого безмагического цвета.
— Ты это видишь? — подозрительно спросила я.
— Вижу, — сосредоточенно кивнула Нольвен. — Ну что, кто идет вперед?
— Я, — отозвалась я и тут же возмущенно спросила: — Если ты сама все решила, то зачем спрашиваешь?
А Нольвен, уже наступившая на эту тонкую свободную нить, полуобернулась и пожала плечами:
— Чтобы не молчать. Не люблю ждать, если честно. Начинаю бояться больше, чем оно того стоит.
Как только моя лисонька перенесла на чистый участок пола и вторую ступню, все зачарованные плиты растворились и она оказалась на тонком-тонком шесте над…
— Лучше бы это была пропасть, — с чувством произнесла Нольвен.
Под растворившимися плитами пола пряталась жирная грязь. Жирная пузырящаяся грязь.
— Только не дергайся, я подстрахую тебя левитацией, — тихо произнесла я.
Вот только левитационное заклятье не сработало.
— Брось на меня заклятье истинного спокойствия, — попросила Нольвен. — Я паникую.
— Принято, — отрывисто ответила я.
Короткий пасс, и моя лисонька, расправив плечи, уверенно идет вперед. Шаг за шагом она преодолевает препятствие так, будто ее в принципе не пугает перспектива окунуться в грязь. Она как будто плывет над этим тонким мраморным шестом, и я, если честно, ей завидую. Потому что мне заклятье истинного спокойствия не светит: она попросту не дотянется им до меня с того конца коридора. А если лисонька повернется сейчас, то упадет: даже кристально-ясный разум спасует перед такими кульбитами над грязью.
