Гарт нахмурился:
— Вы не умеете перемещаться?
— У целителей особая программа. — Я поджала губы. — Порталам каждый целитель учится самостоятельно, после диплома. В наш плотный график не впихнуть порталы.
— Вовремя открытый портал спасает жизнь, — хмуро произнес Дрегарт.
— Расскажи это ректору Сагертской Академии Целительства, — буркнула Нольвен.
— Здесь учат открывать порталы еще на первом курсе, — гнул свою линию капитан.
— Я рада, — процедила я, — безгранично рада за Военную Академию. Но сейчас ты откроешь нам портал? Или нет?
Вместо ответа он щелкнул пальцами, и перед нами начала раскручиваться фиолетовая портальная воронка.
— Почему фиолетовая? — не сдержалась Нольвен.
— Потому что у меня все фиолетовое, — пожал плечами Гарт. — Вперед. Портал продержится ровно час. Не успеете — побежите ножками.
Не говоря ни слова, Нольвен шагнула в портал. Я замешкалась лишь на секунду, посмотрела в хмурое лицо Дрегарта и коротко произнесла:
— Спасибо. Мы не безнадежны, правда.
— Иди, — усмехнулся он. — Я видел и слышал все, что происходило на полосе.
Пройдя сквозь портал, я чуть не рухнула, запнувшись о ступеньку. Дрегарт открыл переход на лестничном пролете, за пару метров до площадки третьего этажа.
— Ага, я тоже его тихим незлым словом помянула, — тихонько хмыкнула Нольвен. — Правда, получилась у меня до отвращения велеречивая конструкция. Идем.
Собрались мы очень быстро. Штаны, блузки и жакеты, дуэльные ботинки с высокой шнуровкой. Все то, в чем мы прибыли в военку. Вытащив из так и не разобранных сундуков шкатулки с нашими самодельными амулетами, мы наскоро распихали полезности по карманам.
— Ну что, разнесем дверь третьего коридора? — с усмешкой спросила Нольвен, пока я стоически терпела летающий вокруг меня гребень.
— Разнесем, — кивнула я.
Гребень, справившись с моими волосами, занялся головой моей лисоньки. Бабушка отдала нам только один артефакт, как она сказала: «Все равно не подеретесь, а так и в академии будет чем волосы убрать, и дома». И от этих слов стало очень тепло. Дома. Раньше меня не очень радовало это слово.
— Ты чего? Перегруз? — Нольвен пихнула меня локтем.
— Точно, — я вытащила из сундука корзиночку с зельями, — мне вот что страшно, лисонька. Откат от заклятья истинного спокойствия вышел так себе. В плане — не сильный.
— Мы пили зелья, — напомнила Нольвен. — Да и я лично успела хлебнуть кошмара, пока нас салют не разбудил.
Я неловко пожала плечами. Мне снилось, что я бабочка и должна пожертвовать собой ради фейерверка. Во сне это было до боли обидно и досадно, но откат ли это? Не накроет ли в самый неудачный момент?
