– О да, – застонала она, подаваясь своими бедрами вперед, не желая, чтобы Никодемус останавливался. Достигнув пика наслаждения, Мэтти выкрикнула его имя. Взрыв эмоций захлестнул ее так, что собраться с мыслями едва ли представлялось возможным. Она кричала его имя снова и снова.
«Моя! И только моя!» – подумал Никодемус с чувством удовлетворения.
Мэтти ненавидела себя за эту слабость.
Мэтти уснула, а когда проснулась, то заметила, что она по-прежнему лежала на кожаном кресле, свернувшись калачиком, и ее куртка со свитером были накинуты сверху, словно одеяло. Никодемус же сидел рядом, вытянув ноги таким образом, что они занимали весь проход. Она не сразу собралась с мыслями и посмотрела ему в глаза, но когда все же рискнула, то увидела, что его взгляд устремлен прямо на нее. Дышать в одно мгновение стало сложнее.
Мэтти до сих пор не могла понять, как все это вышло. Как она допустила такое? Сложилось впечатление, что ее собственное тело было подвластно лишь ему, и это было страшно.
Она откинула свои волосы назад одной рукой, а другой придерживала свитер, который норовил обнажить ее тело. В его глазах она заметила озорные искорки и поняла, что Никодемус уже успел увидеть все то, что сейчас она так тщательно скрывала. В тот самый момент Мэтти ощущала некую опустошенность, и чувство это было ей чуждо.
В самолете царило неловкое молчание, и тишину нарушал лишь звук двигателей. А рядом с ней сидел Никодемус, который прямо-таки излучал мужественность и страсть. Именно из-за этих качеств он представлял для Мэтти угрозу, и она прекрасно это понимала, причем уже давно. Его темные глаза следили за ее неловкими движениями, а она в свою очередь боялась взглянуть на Никодемуса.
– Значит, вот что для этого нужно? – произнес он тихим голосом. – Вот что мне надо делать, чтобы увидеть тебя настоящую?
Мэтти была в ужасе от нахлынувших воспоминаний. Желание, страсть и бескрайнее удовольствие – все было слито воедино. Она покачала головой, пытаясь избавиться от навязчивых образов, но это было не так просто сделать.
– Я сомневаюсь, что подобное повторится вновь, – сказала она, но в голосе не было уверенности. – Одного раза достаточно.
– Одного раза явно недостаточно! – заявил Никодемус. – Это было только начало, Мэтти.
– Я сказала, что выйду за тебя замуж. – Сейчас Мэтти с трудом могла узнать свой голос, поскольку выбранный тон был непривычен ей – такой мягкий и нежный. – Ты не можешь требовать от меня послушания, словно мы в восемнадцатом веке. Я даже не уверена, что могу называться твоей женой, ведь данный статус ты просто покупаешь.
