Царский дворец был ещё не достроен, и царское семейство жило в маленьком домике на его территории. Зато все Высокородные гетеры уже возвели временные дворцы: комплексы домов, рассчитанных на большие приёмы, на много рабов, слуг и клиенток. Другие готовые дома в основном принадлежали тем, чьи жёны отправились в колонию вместе с мужьями: пока мужчины воевали, женщины вкладывали военную добычу в обустройство на новом месте. Поэтому агашский царь остановился в полностью оборудованном городском доме графа Таррисаня, Убийцы Ханов.
В гавани Дилосара уже стоял целый флот: десяток купеческих судов, корабли агашского царя (царский шлюп и десяток галер, доставивших наследника Тлирангонгашта и знатнейших воинов армии, воевавшей в Ссарацастре), верховного князя Аникара, князей Логима и Лангишта, часть лиговайского флота, спущенная на воду и служившая в патрулях и в защите от пиратов. В принципе в лагуне хватало места для всего флота, но корабли после длительного похода и боевых действий нуждались в ремонте. Да и просто обсохнуть им необходимо, так что они были в основном вытащены на берег.
Остальной агашский флот, чуть постояв возле крепости Арканг, расположенной в полусотне вёрст южнее, двинулся домой. А на подходе были семнадцать кораблей, что везли для старков агашских невест. Агашский царь не желал терять времени. Он хотел как можно крепче связать союзные народы родственными узами.
Меньше четверти граждан обосновались в городе. Остальные расселялись по деревням и крепостям на занятых территориях. В целом предприятие, на которое пошли колонисты, с точки зрения здравого смысла казалось безнадёжным. Восемь тысяч граждан, к которым добавилось затем ещё пара тысяч бывших слуг и отличившихся освобождённых рабов, высадились на перекрёстке нескольких сил, каждая из которых могла сразу же выставить в несколько раз большее войско. А теперь эти десять тысяч осваивали занятые земли.
Потери граждан во время дороги и во всех четырёх войнах оказались исключительно маленькими: в общей сложности меньше чем пятьсот человек. Но, учитывая ничтожную численность колонистов, это было очень большой утратой. По оценкам, на территориях, которыми владела теперь Лиговайя, проживало порядка восьмидесяти тысяч Древних и более восьмисот тысяч обычных людей. Словом, старков было столь же ничтожное меньшинство, как рыцарей в средневековой Европе или спартиатов в Спарте. Но боевая выучка у них стояла не ниже, а общая культура намного выше.
