– Выходит, Эвелин отпустили?
– Да. И она продолжает угрожать нам судом.
– Сомневаюсь, что она сделает это. Маршалл похожа на тех, кто громко лает, но никогда не кусает. Подобный жест может навредить ее репутации.
– Я тоже об этом подумал.
– Спасибо за новости.
– Конечно. Послушайте… все в порядке? Я видел Роудс пару минут назад, и она выглядела довольно злой.
«Да, – подумала Хлои. – И это, вероятно, моя вина».
– С ней все в порядке, – ответила она вслух. – Просто нет никаких ответов или реальных улик… немного напрягает.
– Дайте знать, если понадоблюсь, – Нолан кивнул в знак понимания и вышел из комнаты.
Хлои поднялась на ноги и тоже вышла следом. У нее не было четкой цели, но стоило двигаться, словно это как-то влияло на ход следствия. С каждой секундой она все больше понимала, что неправильно обошлась с Роудс. Конечно, им следовало побольше разузнать о Марке. Трудность заключалась в том, чтобы отбросить в сторону сомнения, забыть о собственных демонах и сосредоточиться на том, что сейчас действительно имеет значение.
Хлои никогда не умела просить о помощи. Ей это сложно давалось еще в детстве, в юности ситуация усугубилась, а к моменту вступления во взрослую жизнь стало совсем невыносимо. Даже в таких случаях, как пояснение по какой-то теме в колледже или аварии на дороге, когда ее первая машина решила сломаться на обочине, Хлои все равно стеснялась обращаться к кому-либо.
Именно по этой причине она ощущала смятение, сидя в полном одиночестве в выделенной Бюро машине, на которой они с Роудс ездили в последние дни, достав телефон и глядя на номер, на который звонила всего один раз. Хлои настолько была уверена, что больше не воспользуется им, что даже не стала сохранять в записной книге.
Номер доктора Фишер она получила сразу после того, как посадила Рутанну Карвайл за соучастие в убийстве матери. Хлои даже не помнила, кто ей его дал, предполагая, что это был Джонсон, и, честно говоря, она не вспоминала о Фишер уже пару месяцев.
Доктор Робин Фишер специализировалась на поведенческих проблемах, но также вела деятельность и в Бюро, помогая агентам, которые пережили психологическую травму во время расследования и не могли вернуться к нормальному темпу жизни самостоятельно. Два приема, которые посетила Хлои, вышли какими-то вынужденными и очень неловкими, но терапия все же помогла пройти через всю ту скорбь и злость, которые она испытывала с тех пор, как наткнулась на тело своей мертвой матери в возрасте десяти лет.
