- Прошу любить и жаловать, – сказал, наконец, Жора, вылезая из кустов. – «Медуза», она же – «Черепушка».
- Фу, – сказал Комар. Я тоже поморщился. От «Медузы» разило гнилым запахом разложения.
– Ну, воняет, – сказал Жора. – От этого она не перестаёт быть артефактом. Или перестаёт?
Комар выругался в полголоса, снял у меня с рюкзака один керамический термос, поместил внутрь «Медузу» и защелкнул крышку. После чего выдохнул – всё это время он старался не дышать.
– Гадость, – сказал он и сплюнул.
– В зачёт пойдёт? – спросил Жора.
– А я знаю? – пожал плечами Комар. – Я таких вонючих не встречал еще.
Далее, мы перешли мостик, обошли две «Карусели», и остановились на околице Колпаков, осматриваясь.
Эта деревня была побольше Павловичей. Но дома в ней были в том же состоянии: обветшалые, осевшие, с черными проёмами пустых окон. Правда, заросли они не в пример меньше. Молодая травка, сухие скелеты прошлогоднего репейника и канареечника кустилась пятнами, пропуская большие проплешины пустой земли.
- Гапон рассказывал, что тут перед последним Выбросом «Перекати-поле» видел, – сказал Комар. – Аномалия такая подвижная. На моток ржавой колючей проволоки похожа. Каталась тут по огородам. Теперь ни черта не вырастет, помяни моё слово.
– Опасная? – спросил Жора.
- Кто? – не понял Комар. Или сделал вид, что не понял.
- Ну, аномалия эта – «Перекати-поле». Опасная? – уточнил Жора.
- А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответил Комар. – Если она такое с землёй творит, то от тебя что останется?
От околицы уходила вперёд и терялась за поворотом улица, ограниченная с двух сторон ветхими покосившимися заборами. Мы, не спеша, двинулись дальше, но, пройдя метров десять, остановились. Щуп у меня в руках сильно потянуло вперед, потом он резко крутанулся вокруг своей оси, сдирая кожу у меня с ладони, и с сухим треском раскололся на несколько кусков. Самый дальний обломок подпрыгнул в воздух и рассыпался в труху.
- «Мясорубка», – прокомментировал Комар. – Она же «Выжималка» – все, как тряпку, выжмает. Рахмет все мечтал в неё рельсу закинуть.
- Целую рельсу? – не поверил Жора. – Один? Хрен бы он ее потянул.
– А ты Рахмета видел? Тот еще бугай, – пожал плечами Комар.
Я огляделся в поисках новой хворостины. Слева у остатков палисадника сухая, без листочка, береза.
- И чего? – поинтересовался Жора. – Выжала бы шпалу?
- Ещё как! – гоготнул Комар. – Попалась бы матёрая, в такую спираль закрутила бы – хоть на выставку посылай… Эй, ты куда?
