Сразу же после этого Карл пригласил Анну прогуляться с ним по деревне.
Не прошло и трех минут с момента появления Поупа, как от всей компании остались только Бен и Джонатан. Некоторое время они сидели молча, прихлебывая остывший кофе. Исподволь оглядев столовую, Джонатан увидел, что Поуп вышел.
— Эй, старик? Какая муха нашего Джон-Пола укусила? — Если раньше Бен произносил имя француза исходя из написания, то теперь он руководствовался звучанием, и тоже неправильно.
— Нервы, наверное.
— Чуткие нервы для альпиниста незаменимая штука. Но он не просто нервный. Он чем-то дико разозлен. Ты с его женой не трахался?
Вопрос был задан так прямо, что Джонатан не смог удержаться от смеха:
— Нет, Бен. Не трахался.
— Ты уверен?
— Если бы что было, я бы знал.
— Да, пожалуй. Вам, ребята, еще только не хватало между собой перегрызться. Представляю себе, как вы на стенке друг на друга с ледорубами лезете.
Этот образ был не вполне чужд и сознанию Джонатана. Бен призадумался, прежде чем сказать:
— Знаешь, если бы я с кем-нибудь шел в эту горку, кроме тебя, разумеется, я бы пошел в связке с Андерлем.
— Разумно. Но тогда — руки прочь от провианта.
— Ага! Это точно! Когда он задумал пойти в горку, с ним шутки плохи.
— Вот именно. — Джонатан встал. — Пойду к себе. За ужином увидимся.
— А обед?
— Нет. Пообедаю в деревне.
— У тебя там дела?
— Да.
* * *
Джонатан сидел в своем номере у окна, глядя на Айгер и приводя в порядок мысли. Наглое появление Поупа было полной неожиданностью и на мгновение выбило его из седла. Обдумать, почему Дракон решил столь откровенно высветить Джонатана, не было времени. Поскольку Дракон был по сути дела прикован к своей темной антисептической каморке, персона Клемента Поупа олицетворяла собой службу СС. Могла быть только одна причина, по которой он пошел на такой нахально откровенный контакт. Поняв ее, Джонатан сжался от злости.
Последовал ожидаемый стук в дверь. Джонатан подошел к двери и открыл ее.
— Ну, как она жизнь, Хэмлок? — Поуп протянул широкую бизнесменистую ладонь, которую Джонатан начисто проигнорировал, и прикрыл за собой дверь. Прихрюкнув, Поуп опустился в кресло, в котором только что сидел Джонатан. — Неплохо устроился. Не собираешься предложить мне рюмочку?
— К делу, Поуп.
В смехе Поупа особого веселья не было.
— О'кей, приятель, хочешь так вести игру давай сыграем. Прочь формальности и ближе к сути. Так?
Когда Поуп вынул из кармана небольшую связку карточек с записями, Джонатан отметил, что эсэсовец начинает жиреть. В студенческие годы Поуп был атлетом и еще сохранял медлительную, массивную силу, но Джонатан прикинул, что одолеть его будет совсем несложно.
