Жан-Поль и Карл оживленно болтали по-французски, говоря исключительно о восхождении и его проблемах. Карл с радостью демонстрировал ту скрупулезность, с которой он подошел к каждому аспекту данной проблемы, а Жан-Полю нравилось уже то, что он понимает, о чем говорит Карл.
Анна сосредоточила свое внимание на Андерле, и заложенное в том от природы чувство юмора расцвело пышным цветом, чему Анна в немалой степени способствовала, еле заметными жестами показывая, что слушает и понимает, пока Андерль не начал работать на пределе своих возможностей. Джонатану было ясно, что Андерля она использует для отвода глаз, но ему нравилось то, что обычно сдержанный австриец так веселится — что бы ни служило тому причиной.
Бен явно хандрил. Он водил вилкой по тарелке без всякого аппетита. Психологически для него восхождение уже закончилось, он больше не был неотъемлемой частью команды, хотя, разумеется, будет и дальше ответственно выполнять свои обязанности.
Поначалу Джонатан принимал некоторое участие в обоих диалогах, которые велись за столом, вставляя свои реплики, лишь когда это требовала пауза или взгляд кого-то из собеседников. Но вскоре он совсем ушел в себя, чего остальные даже не заметили и не сильно от этого страдали. Его очень беспокоила шифровка Дракона. Спецрозыск еще не установил имени объекта. А что, если они смогут передать информацию Джонатану только перед самым восхождением?
Удастся ли ему провести санкцию непосредственно на маршруте?
И который же из них? Неприятнее всего было бы убивать Андерля, легче всего — Карла. Но не так уж и легко. Прежде санкция предполагала лишь имя, фамилию, перечень привычек и распорядок дня в сухой справке Спецрозыска. Лицо человека он видел лишь за несколько минут до санкции.
— …вам так неинтересны? — Анна обращалась к нему, весело поблескивая глазами.
— Прошу прощения? — Джонатан постарался выйти из состояния глубокой задумчивости.
— Вы за весь вечер не произнесли и двадцати слов. Мы вам настолько неинтересны?
— Помилуйте! Я просто ничего существенного или занятного не могу сейчас сказать.
— И из-за этого молчите? — Карл от души рассмеялся. — Как это не похоже на американца!
Джонатан лучезарно улыбнулся ему, а про себя подумал, насколько Карлу пошла бы на пользу небольшая порка. Это национальная особенность немцев — им всем не повредила бы порка.
Бен встал и пробормотал извинения. Если погода не изменится — а до завтра они этого наверняка знать не могут, — восхождение начнется через двадцать девять часов, и он предложил, чтобы все как можно дольше поспали ив последний раз проверили личное снаряжение. Бен угрюмо вышел из-за стола. В общении с журналистами, обратившимися к нему в вестибюле, он был особенно резок.
