— Так, — сказал Жан-Поль, прерывая беседу с Карлом и обращаясь к Джонатану и Анне, — у вас, похоже, разговор не слишком оживленный.
— Мы сравнивали, как мы молчим, — сказал Джонатан. — Ее молчание оказалось интереснее.
— Она замечательная женщина. — Жан-Поль посмотрел на жену с нескрываемой гордостью.
— Охотно верю.
— Знаете, до своего несчастливого брака она танцевала в балете. — У Жан-Поля была своеобразная манера самоутверждаться: он без устали вбивал в головы собеседникам, что брак его был неравным и с социальной, и с психологической точки зрения. И дело было не только в том, что он фабрикант, — его фирма изготовляла весьма широко известный предмет домашнего обихода, упоминаемый в комических ситуациях.
Анна тихо рассмеялась:
— Жан-Поль имеет обыкновение считать, что похитил меня со сцены в расцвете моей карьеры. На самом деле к тому же результату вели и возраст, и падение популярности.
— Чепуха! — убежденно заявил Жан-Поль. — Твой возраст никто никогда отгадать не сможет. Как вы думаете, Джонатан, сколько ей лет?
Джонатан почувствовал неловкость за обоих.
— Мой муж обожает искренность, доктор Хэмлок, тактичность же для него — разновидность неискренности.
— Нет, но… Так как, Джонатан, сколько, по-вашему, лет Анне?
Джонатан поднял руки ладонями вверх, изобразив полную беспомощность:
— Я… э-э… считаю, что о ее возрасте можно задуматься лишь в том случае, когда затрудняешься определить, кому воздать хвалу — природе или самой даме.
Вышло не очень здорово, но Анна насмешливо зааплодировала, беззвучно постучав кончиками трех пальцев о ладонь.
Поняв, что ни о чем серьезном здесь больше говорить не будут, Карл встал и откланялся. Жан-Поль задвинул за ним стул, и оставшаяся компания стала еще теснее.
— Она, конечно, великолепна, — сказал Жан-Поль, мечтательно глядя на Айгер. — Лучшей горы для моего прощального восхождения и не выбрать.
— Прощального?
— Я уже не молод, Джонатан. Подумайте! В сорок два года я же буду самым старым альпинистом, покорившим Айгер. Эти два молодых человека — потрясающие скалолазы. Они здорово облегчат работу нам с вами. Вам… простите, но… вам?…
— Тридцать семь.
— Ага. Ровесник моей жены!
Анна прикрыла глаза и раскрыла их с усталым видом.
Чтобы сменить тему, Джонатан спросил:
— Анна, вас интересует альпинизм?
— Не особенно.
— Но она будет гордиться мной, ведь так, дорогая моя?
— Очень!
— И не припомню, когда я себя так замечательно чувствовал, — сказал Жан-Поль, разведя руки, как гимнаст, и опустив одну из них на плечо Анны. — Чувствую, что набрал идеальную форму для своего возраста. Последние полгода я каждый вечер выполнял очень сложный комплекс упражнений. Относился к нему прямо как в молитве. Зарабатывался допоздна, и моя бедная женушка уже, бывало, спит, когда я к ней забираюсь. — Он засмеялся и погладил ее.
