— Зачем ты так поступила? — Размякать он не собирался.
— Будь хоть немного справедлив, Джонатан. Я сделала так потому, что была убеждена — и сейчас убеждена, — что тебе непременно надо согласиться на это задание.
— Я согласился, Джемайма. Так что все вышло просто великолепно.
— Прекрати! Ты что, не понимаешь, что бы было, если бы у них это мощное оружие появилось раньше, чем у нас?
— О, разумеется. Мы обязаны любой ценой помешать им заполучить его! Это ведь они такие бессердечные скоты, которые могут сбросить его на какой-нибудь ничего не подозревающий японский город!
Она опустила глаза.
— Я знаю, для тебя это не имеет значения. Мы говорили об этом в ту ночь. Помнишь?
— «Помнишь?» Слушай, а ты неплохо работаешь в ближнем бою.
Она прихлебнула вина. Пауза давалась ей тяжело.
— Они, по крайней мере, обещали мне, что ты не потеряешь картину.
— Они выполнили обещание. Совесть твоя чиста.
— Да. — Она вздохнула. — Но у меня есть проблема.
— Что же за проблема?
Она сказала очень сухо:
— Я люблю тебя.
Помолчав, он улыбнулся про себя и покачал головой.
— Я тебя недооценил. Ты в ближнем бою просто чемпион.
Молчание стало совсем гнетущим, и она поняла, что серьезный разговор надо оставить, иначе он просто уйдет.
— Эй, я вчера видела, как ты прогуливался с на редкость неджемаймистой барышней — такая блондинка и вся из себя англичанка. Она оказалась ничего себе?
— Вполне.
— Но не лучше…
— Нет.
— Очень рада!
При виде такой откровенности Джонатан не мог сдержать улыбку.
— Как ты узнала, что я здесь?
— Помнишь, я же изучала твое досье в конторе мистера Дракона. Это задание было там расписано во всех подробностях.
— Вот как? — Значит, Дракон был настолько в нем уверен, что заранее вписал в дело эту санкцию. Джонатан обозлился на самого себя — он терпеть не мог быть предсказуемым.
— Я тебя вечером увижу, Джонатан? — смело спросила она. Видно, ей сильно хотелось, чтобы он ее обидел.
— Сегодня договорился идти в горку. Там и заночуем.
— А завтра?
— Уходи, пожалуйста. Я не намерен наказывать тебя. Не хочу тебя ненавидеть, не хочу любить, ничего не хочу. Только, чтобы ты ушла.
Она сложила перчатки на коленях. У нее созрело решение.
— Я буду здесь, когда ты спустишься.
Он встал и бросил счет на стол.
— Не надо, прошу тебя.
— Зачем ты это делаешь, Джонатан? — В ее глазах внезапно проступили слезы. — Я же знаю, что это взаимно, знаю, что ты тоже меня любишь.
— Я это как-нибудь переживу.
Он вышел из кафе и энергично зашагал к отелю.
