– Я не хочу никуда ехать! – воскликнул Джуд. Я уловила это только по его губам.
– Никто никуда не уезжает, – решительно заявила Линна, дублируя свои слова знаками.
В таких общесемейных разговорах для моих родных совершенно естественно повторять мне всё жестами. А я, анализируя динамику разговора в значительно большей степени, чем это способен делать человек, обладающий слухом, научилась предугадывать, кто заговорит следующим. Джуд иногда называет меня ведьмой. Я называю его маленьким мерзавцем. По-моему, тут мы квиты.
– Давайте обсудим это разумно, – предложила мама.
– Тут нет ничего разумного, – ответил папа.
Линна постучала костяшками пальцев по столу, дожидаясь, когда все умолкнут и повернутся к ней.
– Нельзя паниковать и действовать поспешно и опрометчиво, – сказала она. – Но нельзя также не обращать внимания на происходящее и ничего не предпринимать. Нам нужно поступить так, Хью, как говорит Келли. Обсудить все разумно.
Пожав плечами, папа положил руки на стол. «Итак? – казалось, спрашивал он. – Кто начнет?»
– А королева не скажет нам, что делать? – спросил Джуд.
– …в своем бункере, – уловила я, как проворчал папа.
– Джуд прав, – сказала Линна. – Мы смотрим выпуски новостей, только и всего, и нам прекрасно известно, что журналисты гоняются за любыми сенсациями. Новости круглые сутки – я это просто терпеть не могу. Любое недоразумение можно раздуть в полномасштабный кризис, только чтобы заполнить эфирную сетку.
– Значит, Линна, ты хочешь сказать, что это не кризис? – спросил папа.
– Вовсе нет. Я просто говорю, что нам следует подождать. Послушать, что скажут власти.
– Я поражена тем, что премьер-министр до сих пор не выступил с обращением, – сказала мама, и, кажется, папа снова пробормотал что-то про бункер.
Джуд щелбаном отправил ломтик картошки в мою сторону и широко улыбнулся. Не удержавшись, я улыбнулась в ответ. Как ему сейчас ни было страшно, он оставался ребенком и не мог подолгу сосредотачивать внимание на чем-то одном.
– Нужно посмотреть по другим каналам, – предложила я, и Линна наградила меня улыбкой.
Я всегда считала бабушку самой сильной в нашей семье. Потеряв мужа, когда я была еще совсем маленькой, Линна вела полностью независимый образ жизни. Она осталась жить в коттедже в Брекон-Биконс, пересела на внедорожник, чтобы разъезжать в самые суровые зимы, путешествовала за границей. Линна не позволила смерти дедушки встать у нее на пути к своей мечте. Сейчас ей было почти семьдесят пять; оставшись одна, она уже успела побывать в Египте, Мексике, Марокко и Канаде.
