— Но когда человек молод, он должен видеть мир, набираться новых впечатлений, идей, расширять свои кругозор…
— Здесь! — перебил я.
— Как можно знать заранее? Здесь я встретил мистера Куртца, — сказал он укоризненно и с юношеской торжественностью.
Я прикусил язык. Выяснилось, что он убедил представителя одной голландской фирмы на побережье снабдить его товарами и провиантом и потом отправился в глубь страны с легким сердцем и как младенец, не ведая того, что ждет его впереди. Около двух лет он странствовал по берегам этой реки, одинокий, отрезанный от всего и от всех.
— Я не так молод, как кажется. Мне двадцать пять лет, — сказал он. — Сначала старик Ван-Шьютен хотел послать меня к черту, — рассказывал он, от души забавляясь, — но я к нему пристал и говорил, говорил без конца, так что он наконец испугался, как бы я не заговорил зубы его любимой собаке. Тогда он мне дал дешевых товаров и несколько ружей и выразил надежду, что никогда больше не увидит моей физиономии. Славный старик голландец этот Ван-Шьютен. Год назад я ему послал немного слоновой кости, так что он не сможет назвать меня вором, когда я вернусь. Надеюсь, он ее получил. А больше я ни о чем не беспокоюсь. Я заготовил для вас дров. Там было мое старое жилище. Вы видели?
Я передал ему книгу Тоусона. Казалось, он хотел меня поцеловать, но удержался.
— Единственная книга, которую я оставил. А я-то думал, что потерял ее, — сказал он, смотря на нее словно в экстазе. — Столько, знаете ли, происшествий случается с человеком, который путешествует в одиночестве! Иногда каноэ переворачиваются, а иногда приходится поскорей удирать, если туземцы рассердятся.
Он перелистывал книгу.
— Вы делали заметки на русском языке? — спросил я.
Он кивнул головой.
— Я думал, что это какой-то шифр, — сказал я.
Он рассмеялся, потом сразу сделался серьезным и проговорил:
— Вы не знаете, как мне было трудно справиться с туземцами.
— Они хотели вас убить? — спросил я.
— О нет! — воскликнул он и умолк.
— Почему они на нас напали? — продолжал я.
Он замялся, потом сконфуженно сказал:
— Они не хотят, чтобы он уехал.
— Не хотят? — с любопытством переспросил я.
Он кивнул таинственно и многозначительно.
— Говорю вам, этот человек расширил мой кругозор! — воскликнул он и широко раскинул руки, глядя на меня своими круглыми голубыми глазками.
