— А заранее об этом позаботиться не могла? — бушевал Билл. — Или ты дитя малое? Никакой ты не мужчина, так перестань прикидываться, черт бы тебя побрал! Эту войну выиграют мужчины, а не девчонки в обносках братьев! Ты и одного-то ганса не убьешь. Ни в жизнь!
Он чуть не плакал. Как и Нелл, к ее ужасу. Она знала, что о ней судачат, и понимала, что настоящим парнем ей не стать. Но услышать такое в своей семье! От Билла! Ей даже в голову не приходило, что он относится к ней вот так.
— Ага, можно подумать, ты много убил! — огрызнулась она. — Если так рвешься воевать, чего же в армию не идешь? — И она презрительно окинула его взглядом. — Думаешь, на твоем месте я бы здесь сидела? Да черта с два!
Он накинулся на нее с кулаками. Она не осталась в долгу: у суфражисток она научилась приемам, умела постоять за себя, вдобавок на улицах Поплара ей не раз приходилось драться голыми руками. Нелл знала не только джиу-джитсу и лучшие способы нападения на полицейских, но и уловки, которыми пользовались в уличных драках мальчишки Ист-Энда. Правда, Билл был выше ее ростом, крепче и кипел яростью, но она все равно побеждала. Дети жались в дверях комнаты, Дот визжала, Берни плакал:
— Перестаньте! Не надо!
— Довольно! Довольно, говорю! Прекратите немедленно!
Худая рука схватила ее за локоть, костлявое плечо втиснулось между ними. Мать с силой оттащила Билла за воротник — как делала с давних пор, когда оба они были младше, чем Берни и Дот сейчас.
— Вон из дома! — Биллу досталась оплеуха. — Какое мне дело до дождя! Ступай в парк, домой к Джиму, куда угодно. И не возвращайся, пока не образумишься. Понял меня?
Билл выругался, провел ладонью по щеке — Нелл с раскаянием заметила на ней царапину, хоть и не глубокую, — и вышел. Мать напустилась на младших детей.
— Мама, мама, Нелл плачет! — воскликнула Дот.
— И вы тут еще! — закричала мать. — А ну марш в другую комнату и играйте мирно, не то надеру уши обоим!
Они исчезли за дверью. Мама порылась в кармане, отыскала носовой платок и протянула его Нелл, и та приняла, злясь на себя. Надо же, разревелась из-за проклятого Билла! Сокрушенно цокая языком, мать села к столу и начала чистить картошку вдвое быстрее, чем получалось у Нелл.
Наконец Нелл кое-как успокоилась. Она подсела к матери, протянула ей платок и пробормотала:
— Извини.
— Да ничего. — Мать сунула платок в карман. — Бог свидетель, сколько раз мне выть хотелось с тех пор, как началась эта проклятущая война! — Она начала резать картофелины на четыре части — только нож и мелькал. И вдруг решительным тоном спросила: — Ты ведь понимаешь, что Билл не нарочно, да?
