Но слишком боялся тебя, поэтому не сделал этого.
Он остановился у края покрывала и замер.
– Садись, – сказала ты.
– Ты что, пьяная?
– Чуть-чуть.
– Начала без меня? Нечестно.
– Садись уже и догоняй.
Он опустился на колени и придвинулся к тебе. Ты протянула ему бутылку, и он взял ее. Ты позволила ему закинуть голову и сделать щедрый глоток, а потом аккуратно всадила нож между ребер. На мгновение ты задержала его, крепко сжимая рукоять.
– Ау!
Он смотрел на твою руку и с трудом мог поверить в происходящее. Все произошло внезапно, как укус осы.
– Ах ты сука! Всадила в меня нож!
Ты вытащила нож, будто пробку из бутылки вина: кровь хлынула и Джоуи начал заваливаться вперед, выставив одну руку перед собой, а другую прижимая к боку. Невероятной свирепости боль пронзала все его тело.
– Что происходит? – произнес он, и его голос был слабым, как у ребенка, которым он, в сущности, еще являлся.
Я наблюдало за твоей реакцией. Ты побледнела, но не выказывала никаких эмоций.
– Помоги, – сказал он.
Из ближних кустов донесся шорох, и ты взволнованно обернулась. Два друга – должно быть, два мальчика, с которыми видела Джоуи в школе, – неуверенно выползали из укрытия. Один из них держал телефон.
– Чувак, с тобой все нормально?
Ты встала; с ножа в твоих руках капало.
– Думаю, надо вызвать скорую, – сказал Джоуи, и от страха его голос стал выше.
Глупые мальчишки не стали его слушать и бросились вперед. Один из них упал рядом с Джоуи, другой, окаменев от шока, начал кричать и осыпать тебя грязными ругательствами. Ты не обращала внимания. Ты следила за деревом.
Холодный язык огня выполз из-под корней и обвился вокруг ствола. За ним последовали другие. В одно мгновение Чертова Ива вспыхнула бело-зеленым пожаром, не источающим тепла, но наполняющим долину странным сиянием. Я почувствовало, как то, что спало под толщей ила, всколыхнуло мои воды. С каждым ударом его сердца огонь распалялся.
И ты обратилась к нему:
– Верни его. Пожалуйста, верни! Я сделаю все, что захочешь. Я убью их. Я убью их всех.
Тогда я поняло, что ты обращаешься к Утренней Звезде. Твоя неутолимая жажда, Элисон, пустота в твоем сердце и любовь, оставшаяся без ответа, – это молитва к Нему. Вся твоя жизнь восславляет Ад.
Думаю, тогда я – именно я – впервые влюбилась.
– Я не знаю, что мне делать, – сказала ты.
Ты не могла вернуть отца. Какое бы колдовство ни было подвластно ему, оно не подчинялось тебе. Ты положила начало, но не знала, как сделать следующий шаг. Через несколько мгновений эти мальчишки принялись бы за тебя, и я даже не могло представить, что из этого бы вышло.
