С самого начала их разговора, немого, по существу (грохот ночного мотоцикла, трамвай, пенье случайного прохожего - не в счет), стали слышны два голоса, один из них принадлежит Петру, второй голос - женский, старушечий, спокойный, снисходительный и даже властный.
Петр: Где болит?
Старушка: И везде болит. Лучше спроси, где не болит...
Петр: Рукой покажите.
Старушка: Тут.
Петр: Не дышите.
(Женщина замолкла надолго.)
Петр: Хватит, бабушка, задохнешься.
Старушка: Можно уже?
Петр: Так. А здесь болит?
Старушка: ...Раньше, когда я травку пила с заговором - не болело...
Петр: Что за травка?
Старушка: ...У мня много травок есть, мать моя покойница собирала, бабка. Всякие: от живота, милый, травка самая простая, чернолистная, тоненькая, а цветет она будто голубец...
Петр: Повернитесь спиной.
Старушка (голос ее звучит ровно, с доверием к собеседнику): ...И еще травка есть, хвалиха... Заговорить - ото всего помогает: от зуба, от злого глаза, запоя, тоски - роста в ней лоток, четыре листа, багряной, черный, зеленый, синий, а на стороне по десять листочков... Вода - водица, река-царица.. .
Петр: Теперь лицом.
Старушка: ...Зоря-зарница, снимите тоску-кручину и унесите за синее море, в морскую пучину, где люди не ходят, на конях не ездят. Как в морской пучине сер камень не вставает, так бы у тебя тоска к сердцу не приступала, не приваливалась бы, отшатывалась бы, отваливалась бы, и в новомесяце, в полном, в перекрое, новцовом и верховом, в новорожденном и схожей пятницы... Ты не отец, ты земля мать, ты корень свет, благослови себя взять на доброе дело, на добро...
В темноте движется экран рентгеновского аппарата.
В его свечении, лунном, видны внутренние органы человека, голос был слышен - неясное очертание позвонка, всплески сердца, мерное покачивание легких.
Экран движется плавно, руки рентгенолога в резиновых перчатках ведут его.
Петр стоит рядом, наблюдая больную.
Рентгенолог: Вот тебе чашка, бабушка, пей понемногу.
Старушка: Я и сразу могу. А вот сноха моя...
Петр: Вы пейте, пейте.
Старушка: ...Сноха моя собирает еще кору от дуба, а вот ее дуб молонья свалила, она кору, небесную, разводит на спирте, у вас, может быть, и в больнице спирт крадет...
Врачи следили за движением бария на экране.
- Видишь? Вот она. - Рентгенолог указал на светящуюся точку.
Петр кивнул.
- Одевайся, бабушка.
- Сынок, помоги мне, устала...
Петр осторожно вывел маленькую, ссохшуюся женщину - она, согнувшись, направилась к скамейке с одеждой.
