Но к утру призраки рассеялись. Ребята после завтрака ждали московских агентов на совещание перед премьерой. Настя нашла в библиотеке графа книгу по демонологии и пыталась разобраться в сложной иерархии, но потом нетерпеливо захлопнула ее и положила на стол. Падшие ангелы были главными, это она знала и так. Боги вроде Локи были демонами пониже, но тоже вполне сильными и могущественными. Суккубы и инкубы в основном питались сексуальной энергией людей. Демоны вроде Азазелло были созданиями темными, но не порождениями Люцифера, а, как и мелкие божки, появлялись словно сами по себе, возможно являясь плодом темной стороны природы.
Старая Мать вполне могла сотворить их назло своей второй половине, Отцу, как понимала Настя. Видимо, они создавали этот мир вместе, но потом случился конфликт. И сначала все поклонялись природе, то есть Матери, а потом произошел переход на Бога Отца. Но Старой Матери явно не хочется разрушать этот мир. Она выбрала Настю. Наделила ее силой, зная, что Настя не сможет обладать ею вечно, потому что уязвима и хрупка. Получается, что ее руками Старая Мать пытается вытащить из огня жареные каштаны. А потом что?
Настя обхватила себя за плечи руками. Но тогда как понимать подачу с кулоном от Рафаэля? Получается, бог тоже в игре? И она одновременно является пешкой и для демона, и для Матери, и для бога? Все стараются перехватить ее и сделать ход, даже Михаил. Даже Азазелло. В чем ее сила?
Она обхватила кулон крепче, задумчиво грызла цепочку, прокручивая в голове возможные ходы всех сторон. Но в том-то и проблема, что она всего лишь смертная, всего лишь девушка, куда ей до разборок демонов и богов. И все же… Дело в ней.
— Настя. — Лика вошла в библиотеку, неслышно ступая каблучками по пушистому ковру. Ангел переобулась с утра в туфли-лодочки и надела простое, но элегантное серое платье. — Граф просит всех собраться в столовой.
Первой, кого увидела Настя, была пышная молодая женщина со здоровым румянцем на щеках и толстой косой. Настоящая русская красавица. И имя у нее было подходящее.
— Дуняша, — представилась она, — а это два моих остолопа.
Она показала на мальчиков 12 лет, один был азиатской внешности, а другой совершенно черный, с мелким бесом вьющихся волос.
— Они близнецы, — пояснила Дуняша.
Настя удивленно распахнула глаза.
Дуняша захохотала.
— Ой, ты, должно быть, не в курсе… Мальчики! — строго крикнула она на детей.
«Близнецы» одновременно закрыли ладонями лица, а когда убрали руки, на Настю смотрели два одинаковых рыжих мальчугана с синими глазами и золотистыми веснушками на щеках.
