— Николай Николаевич, — Репнин напрягся, — как колонисты, понимаю, всех отправить не удалось?
— Увы, ваше величество, как ни старались, но подвижной состав занят, однако уже через сутки возвращаются локомотивы и вагоны, перевозившие первую партию, они и заберут оставшихся. Быт людей обустроен, семейные размещены на квартирах, а молодёжь в палаточном городке при железнодорожном батальоне. Всего необходимо перевезти 1274 человека, но почти сто из них решили остаться и работать на Российско-Американскую Компанию здесь, в Техасе.
— Не вижу препятствий, пускай работают.
— Президент и Сенат Техаса ждут ваше величество в особняке Техасского отделения трансконтинентальной железной дороги, там же республиканский воинский оркестр и почётный караул. Встречу в порту по договорённости сторон решено сделать исключительно российской.
— Молодцы, что не согнали народ и военных, не люблю помпезных мероприятий.
— Простите, ваше величество, — наместник улыбнулся, — но лишних штыков действительно нет. Всех кого можно было отправили на охрану путей по всей протяжённости магистрали. Зная, что вас сопровождают более двух тысяч гвардии, рискнул оставить в Галвестоне всего полтораста человек.
— Всё правильно сделал, Николай Николаевич, пойдём с людьми немного пообщаемся и к вождям республики Техас наведаемся, заодно и гвардионусы выгрузятся…
Ожидающие вагоны колонисты, по большей части холостая молодёжь, за пару дней на техасщине успели кардинально обновить гардероб, приобретя «ковбойские» шляпы, куртки, штаны и сапоги в магазинчике предприимчивого Шмуля Левинсона, работающего под «крышей» Российско-Американской Компании. Как рассказал на ходу Кустов, едва я издали оценил наряд выпускников Императорских Технических Училищ, враз переодевшихся из тёмно синих форменок в одеяния коровьих пастухов, Шмуль тот ещё фрукт. Пришёл к генерал-майору и полномочному представителю России в Техасе, долю предложил за право монопольной торговли одеждой и обувью на территории российской части порта.
— Даже фигуры в магазинчике выставил, чтоб наглядно. С десяти шагов и не отличишь живой человек или болванчик наряженный.
— Манекен, Дмитрий Ефимыч, то манекен. И что, переселенцы изрядно закупаются у Левинсона?
— Не то слово, ваше величество! Как очередная партия на пароходе прибывает, пока доберутся до вокзала — считай половина обрядится в «американскую» одежду, особенно молодые. Хоть шляпу да купят. И нам прибыль немалая, да и портным и сапожникам работа есть, почти полста человек на фабрике шьют да тачают по тем размерам, которые больше разбираются. А Шмуль компании долю исправно отдаёт, не было случая, чтоб обжулить пытался.
