Александр, оставив семью в литерном поезде, «прилетел» в столицу «меняя паровозы». На три часа позже цесаревича также на паровозе примчал Сыромятов, сопровождаемый чёрными от пыли угольной головорезами.
— Ой, Никита, не подходи. Аки негр чернющий, а твои разбойники у крыльца вовсе черти адские, шарахается от них и народ и лошади. Чего жилы то рвал, ведь уже в Севастополе ясно было — успеваешь, выход через трое суток от дня сегодняшнего.
— Даже не знаю, прочитал в донесении, как его высочество поспешает в Петербург и тоже решил.
— Ладно, иди отмывайся со своими архаровцами, поблагодари их за службу от моего имени, завтра приму, определимся кого куда пристроить.
— Вот сумка, государь, там подарки еврейские тебе. Как узнали, что сдаю дела к тебе еду, собрали всякие кольца да броши да каменья в знак уважения и за обретение Иерусалима.
— Хорошо, положи на ту вон полку, а насчёт Иерусалима, не решён пока вопрос, султан просто так с такой «дойной коровой» не расстанется…
С наследником разговор получился содержательным. Александру уже 26 годочков стукнуло, трое детей, жизнь семейную начал вдали от родителей, что во многом определило характер великого князя, — «самостоятелен и обстоятелен». Так цесаревича охарактеризовал Тургенев, год проживший в Томске, читавший лекции в Университете и собирающий материалы для очередного романа…
— Что семью отправил отдельно, не устроил гонку с детьми, молодец. Но сам чего понёсся как настропалённый? Успевал же по времени!
— Не знаю, спешил.
— Значит так, Сашка. Решил я встряхнуться, пожить в удовольствие. Нет сил больше тянуть державный воз. А спустя рукава работать не умею. Потому и беру отпуск, в два года. Это время тебе придётся рулить европейской и азиатской Россией, посмотрим, насколько хорошо машина, мною созданная, в моё отсутствие работать станет…
— Отец, — наследник замялся, — путешествовать сейчас, да ещё в Техас через Атлантику, когда Великобритания подзуживает Северо-Американские Соединённые Штаты к нападению на наши заокеанские губернии. А если с тобой что случится?
— Сашка, вы уже все выросли, все три оболтуса. Сами знаете, как жизнь строить. О сёстрах позаботьтесь, если вдруг приберёт меня господь, выдайте Наталью и Марию за тех, за кого они сами пожелают. Не неволить девчонок ни в коем случае! Но! Разумеется, как старшим братьям, отводя наивных барышень от знакомств с аферистами и непонятными персонажами.
— Отец!
— Не перебивай! Погибать на радость врагам я не собираюсь, равно как и очертя голову лезть в авантюры и в приключенческий раж впадать. Поездка хоть и большей частью «лечебная», должная дать отдых растрёпанным нервам, в то же время инспекционная. Три миллиона подданных живёт за океаном — шутка ли! А граф Толстой не зря пишет о особости «русских американцев», о «характере калифорнийском». Хочу посмотреть самолично — не пора ли садить на Русскую Америку Володьку или Кольку, а то бац — и отделятся губернии как от Великобритании в своё время отделились.
