Миссис Нордман поправила очки, взглянула в карманное зеркало, после чего, хмурясь, поправила гребешок в седых волосах и посмотрела на гостью. Несмотря на преклонный возраст, она была красива. Даже сейчас, когда морщины покрыли лицо, а черты немного расплылись, сейчас, когда от светлых волос осталась лишь седина, Берта оставалась привлекательной женщиной. Закрытой, своенравной, видно, что с характером, но умной, что вполне компенсировало ее вспыльчивость и умение остро уколоть собеседника.
– Погреешься полчаса, ничего не случится. Ты в пекарне, пожалуй, уже полтора года, верно?
– Да.
Аннетт не сняла пальто – хотелось погреться.
– Удивительно. Они искали работников полгода, и вот ты. Прошлые очень быстро оттуда ушли. Ходили слухи, что они видели что-то… страшное. Но что может быть страшнее происходящего в те времена на улицах? Я помню, в те годы владельцем тоже был мужчина и девочка, кажется, его дочь, а потом они исчезли, так же, как и пекарня. Закрылись, и все. А вот вновь…
Она мягко улыбнулась, заметив, как Ани занервничала.
– Не бойся. Об этом месте не говорят ничего плохого. После случайного визита жизнь многих менялась… всегда в лучшую сторону. Иногда там пропадали люди, так говорят, шепчутся, но это все сплетни, просто сплетни. – Она встала. – Я тебе дам почитать кое-что. Это… записки, я когда-то нашла в пекарне, еще в молодости. Тебе пригодятся. Уверена, что хозяева ничего не говорят. И немудрено, кто в это поверит? Но я верю: пекарня изменила и мою жизнь. И кто знает, была бы я сейчас жива, не зайди случайно в те двери…
Берта протянула ей потрепанный блокнот, напоминающий те, которые использовала Молли. Черный, потертый, с синей лентой в виде закладки.
– Теперь он твой. Мне незачем, я к этому не имею никакого отношения.
– Спасибо. – Она растерянно приняла подарок.
– Только это наша тайна. Не думаю, что это должно было попасть мне в руки.
Миссис Нордман загадочно улыбнулась.
– Следующий раз напою тебя чаем, но сейчас прости, милая, мигрень… пора пить таблетки, и я, пожалуй, пойду отдыхать. Эта бестия вытрепала мне все нервы.
Берта провела ее в коридор, похлопала по плечу на прощание и пожелала удачи.
Как только дверь захлопнулась, Аннетт непонимающе оглянулась. Все сказанное казалось ей чем-то… странным? Нет, скорее, невозможным. Да, миссис Нордман оставалась в своем репертуаре: разговор всегда был на ней, советы, какие-то истории из ее жизни. Вот только слова о том, что за столько лет ничего не изменилось, какие-то исчезновения… Хотелось просто забыть, как навязчивый сон, как глупость, но блокнот в ее руках напоминал: все реально, слишком реально. Аннетт положила его во внутренний карман, надеясь, что незаметно спрячет под подушкой – там-то никто не увидит. И, по возможности, почитает. Может, выпадет момент побыть одной. Но читать на холоде, в метель точно глупая идея.
