– Есть такая идея, что лошадь всю жизнь везет воз, потому что мечтает когда-нибудь выйти из оглобель. В сущности, это история моей жизни…
Говорили и о политических новостях, но с каждым годом все менее охотно, о деяниях Никиты Михалкова – тоже с каждым годом всё менее охотно. И конечно, расспрашивали Лешу о съемках и что-то о прежних его фильмах. На такие вопросы он всегда охотно отвечал.
Так мы узнали, что роли Филиппенко в «Лапшине…» по сценарию не было, но Герману столь понравилась выразительная мимика Александра Георгиевича, что он ему роль придумал – бессловесную. Если помните, герой Филиппенко весь фильм только ходит, смотрит, хмыкает и, по-моему, один раз бреется, но запоминается намертво. И представить без него «Лапшина…» невозможно.
А Ролан Быков, который всегда чувствовал себя сорежиссером тех фильмов, в которых играл, во время съемок, быть может, самого правдивого фильма о войне «Проверки на дорогах» предлагал идти через болото пешком, по дну (!) и нести на руках пушку. Это, конечно, вполне в германовской эстетике, Ролан Антонович правильно почувствовал, но тогда это был бы последний эпизод с участием Быкова в кино вообще, да и не только, а Германа – только в кино, но навсегда. Леша не без труда сумел убедить в этом Ролана.
Кстати, с Быковым я познакомился раньше, чем с Германом. Произошло это при таких обстоятельствах. Мы с Аллой-Розалией (первой женой) пришли в гости к Метхату Шилову, телевизионщику, делавшему тогда талантливую программу «До шестнадцати и старше». Жил он в знаменитом «Доме с градусником» на Тверской (тогда Горького). Кроме градусника на этом доме висит мемориальная доска писательницы Лидии Сейфуллиной, бабушки Метхата.
Мы вошли в почему-то полутемную гостиную, и Алла-Розалия присела на диван. Но это она только думала, что на диван. На самом деле она села на Ролана Быкова. Маленький Ролан Антонович, свернувшись калачиком, отдыхал после съемок у Метхата. Потому в комнате и пригасили свет.
После такого нетривиального знакомства мы с Быковым стали довольно часто видеться во время моих наездов в Москву – тоже в основном у Метхата. А в Ижевске в это время моя благодетельница из обкома комсомола (о ней позже) настойчиво предложила мне возглавить Клуб творческой молодежи – для «социализации» (тучи надо мной, и она это знала лучше меня, сгущались). Поскольку после одной истории (тоже – позже) я ей безусловно доверял, пришлось согласиться.
И вот я стал вести вечера этого клуба, а в какой-то момент подумал, почему бы не пригласить на вечер-другой Ролана Быкова.
