— У которого умопомрачительный пресс, — повторила бабушка Лиллиан таким тоном, будто до меня туго доходит.
— Тогда ясно, да.
— Ты мне расскажешь или нет, какого черта у тебя дома тонна демонов ошивается?
— Мы нечаянно открыли адское измерение.
— Понятненько. А я как-то нечаянно открыла лошадиную дозу ЛСД. Могу сказать только одно: в жизни не повторю. И все же зря вы это сделали.
— Согласна. Тебе что-нибудь известно о смерти моей мамы?
— Так ведь она умерла в родах. Разве можно ее винить? Бедняжка в один присест родила бога и жнеца!
Осознавая завуалированную правду в сказанных словах, я тихонько вздохнула:
— Думаешь, в этом все дело? Она поэтому и умерла?
— Упаси господи! Бог не послал бы ей тебя, если бы ты могла ее убить.
— Значит, она не из-за меня умерла?
— Такого я не говорила. Я имела в виду, что Бог знал, что твоя мама с этим справится. Просто иногда такое случается само по себе. Роды как лотерея, девочка моя.
Прикусив язык, чтобы не начать плакаться о своих сомнениях, я сменила курс:
— Ну а дядя Боб?
Бабуля Лил восторженно крякнула:
— Всегда мне нравился этот мальчик!
— Знаю-знаю, но… как ты думаешь, может ли он что-то знать о маминой смерти? Мог ли он тогда что-то скрыть или кого-то выгородить?
Обалдевшее выражение лица сказало мне больше любых слов.
— Откуда у тебя такие мысли, тыковка?
— Мне сказали узнать побольше о маминой смерти. Якобы это как-то поможет нам закрыть адский мир.
— Ух ты! — просияла бабушка Лиллиан. — Как интересно!
— Наверное.
— Ну что ж, я хотела только наведаться да узнать, как у тебя дела. Священничек-то ждет.
Вот вам и мудрый, блин, совет.
— Ты прямо сейчас на свидание собралась?
— А чего ждать? Я же не молодею. И ты тоже. — Она кивнула на Рейеса и опять поиграла бровями.
— Спасибо, что заглянула, бабуля Лил.
Она наклонилась ко мне, чтобы обняться, и меня обдало призрачным холодом в резком контрасте с теплом Рейеса.
— Ты ж моя хорошая! Главное — не унывай. — Бабушка Лил выпрямилась и подмигнула. — Просто слушай.
— Чего-чего? — пробормотала я, но она уже испарилась.
Само собой, я могла бы призвать ее обратно, но знала без тени сомнения: чем дольше мы проговорим, тем загадочнее будут ее слова. Такая вот фишка у призраков.
— Она у тебя тот еще фрукт, — пробубнил Рейес мне в бедро.
— Это точно. Она… — Не договорив, я застыла, потому что почувствовала в воздухе какую-то рябь. — Чувствуешь?
На секунду он перестал дышать, а потом мы одновременно спрыгнули с раскладушки, окончательно разбудив Артемиду.
