Я должна была сосредоточиться на том, что могу сделать, а не на том, чего не могу. В одиночку мне адский мир не одолеть. Ни за миллион лет, ни тем более за три дня. Он слишком силен.
Вынырнув из мыслей, я глубоко вздохнула и врубила перезагрузку.
— Итак, Куки дала мне все, что сумела накопать по поводу маминой смерти.
— И что она выяснила?
— Практически ничего. Мама умерла при родах в больнице Лавлейс. Пусть я понятия не имею, как ее смерть связана с происходящим, но кое-что для начала уже есть. Если ничего полезного не выяснится, я хотя бы узнаю, сама она умерла или ей помогли.
— Похоже на план.
Рейес прижался ко мне сзади и провел губами по шее, отчего меня по макушку затопило теплыми волнами.
— Скучала по мне? — спросил он.
Я чуть не разрыдалась.
— Ты и представить себе не можешь.
— А мне кажется, могу. — Он прикусил мочку моего уха, и у меня чуть не подкосились колени. Впрочем, это могло оказаться побочным эффектом от того, что у меня сто лет не было ни грамма веса. — У меня крайне живое воображение.
Я развернулась в его руках и заглянула ему в глаза.
— Рейес, сколько ты там пробыл? На Земле прошел всего час, а сколько прошло там?
— Неважно.
Я отстранилась.
— Еще как важно.
Рейес наклонился ко мне.
— Ничего подобного.
— Ну пожа-а-алуйста!
Попросить мне ни капельки не стыдно, но пришлось изо всех сил сдерживать стон, когда Рейес скользнул руками под мой свитер, расстегнул лифчик и с бесконечной нежностью накрыл ладонями Угрозу и Уилл.
— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — добавила я внезапно севшим голосом.
Большие пальцы погладили соски, и в спазме чистейшего удовольствия сжались мышцы между ног.
— Я сбился со счета, — проговорил Рейес мне в ухо.
— А сколько успел насчитать, пока не сбился?
Словно его совершенно не интересовала поднятая тема, или словно мы обсуждали что-то несерьезное, Рейес рассеянно ответил:
— Тысячу семьсот.
— Тысячу семьсот? — переспросила я.
Прежде чем горячий язык, обводивший край моего уха, сменился зубами, я услышала:
— Да.
Несмотря на восторг, который вызывали манипуляции Рейеса, я чуть-чуть отстранилась.
— Тысячу семьсот чего?
Он раздраженно вздохнул, но даже не посмотрел мне в глаза, потому что пристально изучал мой рот. И от одного лишь взгляда я согревалась изнутри с ног до головы.
— Умоляю, скажи, что ты считал часы. Тысяча семьсот часов. Нет! Лучше минут. Скажи, что считал минуты.
На красивых губах заиграл едва заметный намек на улыбку, но взглядом темных глаз, похоже, прочно завладели Угроза с Уилл. Сняв с меня свитер и лифчик, Рейес бросил их на пол, потратил уйму времени на запоминание точной формы моих девочек и только потом ответил:
