Мужчина робко зашёл внутрь, грозя дробовиком. Но быстро понял, что сразу его не убьют. Это уже было приятно.
– Здравствуйте! Доброе утро! Я, кажется, немного опоздал? Ничего, тихо сяду, чтобы вам не мешать.
Виктор на цыпочках проскакал ко второму ряду. Отодвинул один из стульев, чинно присев за парту.
– Вот так, что там у нас? А, литература? Хоть что-то нормальное. Давайте тогда про Раскольникова. Но только не Тихий дон. Тихий Дон ещё та мура… Под нее даже спать и то скучно.
Какое-то время Коврин разыгрывал сценки из школьной жизни со своим участием. Но стало понятно, что это лишь бред. Время шло, и ничего не происходило. Даже в уровне с троллем, активные действия начались быстрее.
Пришлось спеть пару песен, простучать надоедливую дробь пальцами по парте. Система молчала. Такое чувство, что ответственный за организацию мясорубки отлучился на чай. И, как часто бывает, забыл вернуться.
– Ну, блин, вы совсем издеваетесь что ли!?
Виктор с досадой выстрелил в доску из пистолета. Это не помогло. Патроны могли понадобиться, их надо беречь. И парень решил развлечься иначе.
– Ладно, упыри… Не хотите по-хорошему? Тогда давайте вот так.
Мужчина встал, взяв один из стульев, бросил его вглубь кабинета. Стул проскользил по партам, грохнувшись на пол.
– Вот, замечательно! Давненько здесь не было перестановки мебели!
Действительно, если система не пойдёт на уступки, то он будет портить ее имущество. Хотя, скорее всего, это не поможет. Но зато отлично поднимет настроение.
Виктор со смехом швырнул второй стул в глубину кабинета. Грохот был таким, будто взорвали гранату. Если сделать так в настоящей школе, тебя могут отправить в психушку.
Но здесь нет строгих надзирателей, как и оценок за поведение. А значит можно легко перевернуть парту, что Виктор и совершил.
Затем массивное сидение полетело в окно. Оно разбило стеклянную гладь, погрузившись в плотный туман. Само же стекло, после восстановилось.
– Ух, круто! Уроды!!! Это вам за оскорбления! Это за то, что пытались меня поджарить! Это за ваших хитрых тварей! А это вообще просто так!
Словно древний богатырь, Виктор разбрасывал мебель. И вскоре посреди класса освободилась поляна, а вокруг нее лежали «поверженные враги».
Но парню этого оказалось мало. Он сорвал со стены портрет какого-то писателя. С победным криком разбил его о парту. Рама разлетелась на части, стекла посыпались в разные стороны. Вместо величественного образа, осталась лишь мятая картинка.
