— Ну… Как знаешь, — Колян возбуждено заскочил в квартиру. Максим проводил своего гостя в зал.
Там он усадил нежданного визитера на диван, а сам принес из холодильника лимонад и сел на большое кресло, купленное еще в конце девяностых. Конечно, можно было сказать, что парни выпивали пиво. Но в отличие от американских семей, у нас в холодильниках редко можно встретить что-то покрепче молока. И это не потому что все такие правильные. Просто алкоголь для простых, русских семей — это дорогое удовольствие. Слишком дорогое, чтобы запасать его впрок.
Так что даже тот факт, что лимонад оказался в наличие — это уже настоящее чудо.
— Чувак, я не буду медлить и сразу скажу, — запинаясь, произнес Колян, отпивая лимонад из кружки. — Я хочу пить, как сука, потому что у меня аж все горит. Щас бы прям выпил ведро, если бы было. Иногда знаешь, такой сушняк бывает.
— Спасибо за быстрый и четкий рассказ.
— А да, точно! Значит так, у меня было «это» с настоящей девушкой!
— Это что такое за «это»? Я на твоем языке не понимаю, — Макса так рассмешил Колян, что у него даже появилось чувство юмора. И он почувствовал себя заметно лучше.
— Я занимался сексом, старик! Вот что значит «это»! Я вставил телке в первый раз в жизни!
— Какого черта! Ты мутишь с Леркой уже полвека. И ты только сейчас ее «завалил»!?
— Да какая еще Лерка? Я ее послал две недели назад.
— То-то я не вижу вас вместе в последнее время в школе… Соболезную, чувак.
— Да какое в жопу соболезнование!? Мне плевать на эту плоскую суку! Я уже после первых двух месяцев ее разлюбил. Так мутил, пока мутится… Она такая целка-патриотка, что в ее трусы и отряду нац. гвардии не пробраться. Это она с виду похожа на нимфоманку. А так нееее… — Колян скорчил смешную рожу, показывая крайнее пренебрежение.
— Подожди! Если не Лерка, то кто же тогда тебя так осчастливил?
— Ирка Дыркина! Как тебе такое!?
Колян говорил об Ирке Цвиркиной, которую «местные, народные сказители» прозвали Дыркиной.
Это странноватая особа, которой было уже лет под тридцать, вполне любила выпить и все что связанно с данным действом. Она спокойно признавалась, что ей плевать на любые отношения, кроме постели.
За это ее все молодые мамочки, вместе с бабками совковского разлива, мечтали сжечь на костре. То ли они реально были ярыми борцами с содомом, то ли просто завидовали.
Ведь в их жизни не было ничего, кроме пьяных хрюканий собственных мужей и грязных пеленок. А Ирка воплотила в жизнь все тайные мечты, которыми полна почти каждая вторая особа женского пола, вопреки всем своим выкрикам о высших ценностях и материнстве.
