Политика в России должна определяться народом, живущим в ней, — и никем иным. Именно понукания из Вашингтона привели нас к сумасшедшей гонке в реформах, к разрушению государства, распаду армии. Этого мало?..
Возможно, теперь готовится и такой лозунг: «очистим Россию от русских!» Многое из того, что ныне происходит на землях России, слишком хорошо вписывается в этот призыв. Нет, вы, «реформаторы», пока этот лозунг не возглашаете (но проводить в жизнь — уже проводите), однако русских обедняете, обираете, ошельмовываете, как и другие народы России. Вы все время хлопаете своими штемпелями — этому на лоб, этому на спину, этому на руку: националист, шовинист, псевдопатриот! Оттого шлепаете, что боитесь этого законного для каждого народа чувства.
Не на пустом месте происходит быстрое развитие национальной идеи — это отзыв на политику президента Ельцина и его правительства. Русский народ и братские с ним народы подвергаются самому настоящему избиению нуждой, забвением его интересов, пренебрежением его культурой, наглым наступлением на все формы и принципы его бытия. Вы день за днем разлагаете русский народ; ошельмовываете его историю, лишаете права быть хозяином на своей земле, внушаете мысль о его неполноценности, развращаете вашими телевизионными гнусностями. В альманахе «Звенья» я прочел отзыв старой крестьянки о центральном телевидении, отзыв всего в одном слове, но каком емком и точном: «Глум!» Ваше телевидение, ваша работа и есть ГЛУМ над русским народом и его братьями на наших землях. Вы глумитесь — другое не получится у вас, даже если захотите, поскольку Россия вам органически чужда, неприятна. Это сквозит из каждой минуты работы вашего телевидения и радио, продажных до самого последнего междометия. Борьба за средства информации — это борьба народа за выживание.
Телевидение и радио в Москве должно принадлежать России, нашему народу и не час в день, а безраздельно.
Почти тотчас после Февральской революции 1917 г. Николай Бердяев публикует статью «о любви к России». В своем анализе Бердяев выводит национальное чувство, пламенное патриотическое чувство любви к родине на первое место. Он ставит его выше всех социальных идей. Эта любовь выше демократии, выше большевизма, выше любых партийных построений. Он так и пишет. «Пробуждение активной любви к родине превыше всех доктринальных государственно-общественных начал, она должна стать предметом повсеместной проповеди… Лишь на почве этой любви возможно сознательное государственно-общественное строительство, без этого — всегда отвлеченное и доктринерское…»
