– Просто когда мы подходили к пещере Рафики, навстречу выпорхнула птица с длинным клювом – точь-в-точь Зазу, – ответил Шэн-си. – Мы даже подумали – вот странно: Зазу сидит в клетке, а кто-то, очень на него похожий, летает по лесу. Разве мы вам об этом не докладывали?
– В том-то и дело, что нет, идиоты! – вконец разозлился Шрам. – За что мне небо послало таких бестолковых помощников?! Это был никакой не брат-близнец – это был сам Зазу!
– Не может быть, Ваше Величество! – воскликнул Банзай. – Если бы мы знали...
Однако Банзай ничего не успел сказать в оправдание. Шрам набросился на слуг и, вымещая на них зло, принялся отвешивать всем троим увесистые оплеухи. Гиены с визгом разбежались в стороны, но далеко удрать им не удалось, так как бежать по горячему, рыхлому песку было не слишком-то удобно. Только их хозяин мог передвигаться большими прыжками, а потому ни что не помешало ему заняться каждой гиеной в отдельности, и все они получили сполна.
Шрам отвёл душу на славу, но у наказания оказалась обратная сторона – гиены и до этого едва плелись, а теперь вообще чуть не падали. Черногривый лев рассчитывал добраться до оазиса до восхода солнца, но после взбучки с этими надеждами пришлось расстаться.
Теперь Шрам шёл позади гиен, постоянно подгоняя их пинками и тумаками. С первыми лучами солнца жара в пустыне ещё более усилилась, и даже льву становилось всё труднее и труднее. Вдобавок Хохотун наткнулся на какие- то странные следы, ведущие к Акуна- матата.
– Смотрите, смотрите! – воскликнул Хохотун. – Что это за зверь? Никогда раньше таких следов не видел.
Все четверо столпились возле отпечатков странных лап. Действительно, было на что посмотреть. Следы напоминали отпечатки лап ящерицы или птицы, но только эта тварь должна была быть по крайней мере вдвое больше Шрама. А растопыренные когти неизвестного животного оказались гораздо длиннее львиных когтей. Поняв, что это загадочное существо прошло тут совсем недавно, гиены со страхом принялись оглядываться по сторонам.
– Ваше Величество, давайте вернёмся, – предложил, стуча зубами, Банзай. – Мне что-то не очень хочется встречаться с этим зверем.
Остальные гиены поддержали Банзая, но Шрам был непреклонен. Он понимал, что возвращение означает для него бесславный конец. Во-первых, Симба так и останется в живых, а во-вторых, если среди гиен пройдёт слух, что король – трус, они перестанут его бояться. Тогда поддерживать власть Шрама будет некому.
