Навь. Книга 4 | страница 36
Так что неделю я спал по два-три часа урывками, иногда после подъема для допроса между этими двумя часами, когда усталый мозг не работает вообще, это был такой тренинг в представлении наших следователей.
Легенда, которую я отвечал сонный, покачиваясь с полузакрытыми глазами оригинальностью не отличалась и могла выдержать только поверхностную проверку, если бы кто-то захотел ее пробить. Студент-первокурсник по специальности «История», отправлен в этнографическую практику вместо села Кукуево в зарубежную командировку, потому что у него были богатые родители. Чтобы он мог не матерные частушки пьяных аборигенов собирать, а посмотреть на быт и фольклорные изыски индейцев. Естественно, я был внесен во все списки, все материалы моего личного дела с моей особо неудачной фотографией лежали в деканате Института истории Императорского Санкт-Петербургского университета, я был включен во все зачетные ведомости, и мой средний балл был три с половиной — как раз только-только чтобы не вышибли. Хотя не вышибли бы, оплата шла регулярно, а институт любит хорошее финансирование. Скоро экзамены, потом каникулы — ищи-свищи потом якобы однокурсников, да и по нынешней эпохе соцсетей если ты не в сети, то тебя и не существует.
Вот с этим было все в порядке. Спецы наштамповали хренову тучу аккаунтов во всех доступных сетях, а потом профессиональный фотограф провел со мной фотосессию во всех барах и прочих злачных местах отдыха богатых бездельников с соответствующими атрибутами — бутылки, телки, тачки, танец на столе. Заодно в базе у полицаев появились с десяток записей о нарушении общественного порядка — драки, хулиганка, пьяная езда и тэ пэ. То есть соответствующий облико морале не особо обременяющего себя учебой мажора. Когда я читал о своих похождениях на своих аккаунтах я только похихикивал, а кое-где и ржал во весь голос, глядя, как развлекается сын старовера-золотопромышленника из Сибири, спуская папины денежки. Почему из Сибири? А попробуй, проверь. Вэлкам в тайгу, до староверов, они незваных гостей не любят. Так что Семен Клычев, то бишь я, оттопыривался по полной, позоря папочку в силу своих нескромных возможностей.
А вот послал мне бог напарничка… Как-то он мне сразу не глянулся при знакомстве. И имя какое-то — Гостевид. Какая-то чудь белоглазая примерно шесть футов ростом и абсолютно нескладная на вид.
— Знакомьтесь. Гостевид, — Кресислав махнул рукой в сторону своего протеже. — Ведун.