— А….
— И в данный момент моим работодателем являетесь не вы, «господин», — Каким же уничижительным тоном она произносила это «господин». — А ваш дядя. И он дал четкий и предельный приказ: «позаботится о вас».
— Это бред какой-то, — возмутился я. — Я сейчас просто вызову констеблей, и пусть они с тобой разбираются.
— Вызывайте, — и бровью не дернула она. И мне эта странная уверенность очень не понравилась. — Вот только у вас нет никаких бумаг, связывающих вас с данным поместьем. Вы никто тут, в отличие от меня. Ваш дядя официально устроил меня сюда, и я в любой момент могу предъявить нужные бумаги.
— Вот же сука…. — У меня челюсть на пол упала от такой наглости со стороны этой кошки.
— Сочту за комплемент. А теперь… Поднимите, «господин».
— А если нет? — пошел я на прямую конфронтацию, и даже, оперевшись о стол, встал на единственную ногу.
— Я просто оставлю вас без еды, как плохого мальчика. Кладовая закрывается на ключ, который есть только у меня. Готовить, как вы уже поняли, я не стану.
— Плевать. Все сделает миссис Пиф. У неё должен быть ключ, — не воспринял я всерьез её угрозу. — Кстати, где она?
— Миссис Пиф взяла недельный отгул и отправилась в пригород навестить своего сына и его семью. Она давно собиралась это сделать, но боялась оставлять вас тут одного.
— А… — такого поворота событий я точно не ожидал. Ещё утром я был хозяином этого дома и мог творить, что душе угодно, а теперь оказался в заложниках у этой полоумной ушастой бабы.
— Так вы поднимите?
И почему я утром её не пристрелил? Если миссис Пиф нет, то я бы вполне мог прикопать её в подвальчике, а затем сказать дяде, что понятия не имею, куда пропала эта странная служанка.
Я едва не взорвался вспышкой гнева, но затем прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Не стоит выходить из себя раньше времени и закатывать истерику как ребенку. Все можно решить цивилизованно. Ну, а в крайнем случае, подвальчик у нас большой….
Чтобы поднять разбросанные листы пришлось немного поднапрячься, но мне это удалось. Вернувшись за свое обеденное место, я вновь взглянул на предложенный распорядок, уже более серьезным взором.
И он не радовал…
— Просыпаться в семь, а ложиться в десять!?
— Вначале я собиралась назначить подъем в шесть, но затем сжалилась над вами и сместила его на час. Теперь же, я думаю, что это было не самое лучшее решение.
— Семь так семь, — поспешил я вставить свое слово, пока она действительно не организовала подъем мне в шесть утра. А ведь сделать это легко — достаточно прийти ко мне в это время и начать, к примеру, бить половником о кастрюлю.
