Придя в себя, она обнаружила, что стоит на коленях, а узоры наполовину смыты потом. Холодный ночной ветер неприятно обдувал мокрое обнаженное тело, и Пако передумала падать в обморок, хотя голова её кружилась, а руки ощутимо тряслись. Слишком далеко потянулась, да еще через горную гряду, где практически не было живого, лишь камни. Стоило бы помыться, но сил уже не было, и Пако натянула одежду, поднялась. Чувства ее все еще были обострены, как всегда после ритуала, и только поэтому она заметила небольшую неправильность в окружающих поляну кустах. Словно бы в них кто-то сидел... кто-то, желающий спрятаться, но не слишком знакомый с особенностями джунглей, иначе его вообще обнаружить не удалось бы.
— Это твоя великая миссия?! — сердито выкрикнула Пако. — Подглядывать?!
— В сердцах тех, кто искренне восхищается женской красотой, не остаётся места для ненависти, — совершенно серьёзно ответил Гилдерой, выходя на полянку.
Луна ярко освещала его лицо, исполненное как раз того самого восхищения, и Пако даже на секунду пожалела, что он лишь смотрит и ничего не делает. Но лишь на секунду. Она уже собиралась продолжать возмущаться, но тут Локхарт протянул ей миску с теплой супокашей, словно знал, что сейчас её терзают слабость, голод и холод. Но откуда бы ему было это знать? Случайное совпадение, не более, думала Пако, глотая сытное варево, ибо шаманизм медленно, но верно умирал последние несколько сот лет: традиция учитель — ученик и длительность ритуалов стабильно проигрывали быстрому колдовству и магическим школам.
Но все же злость прошла, не успев разгореться, и Пако решила посчитаться с Гилдероем потом.
— Всё, теперь никуда они от нас не денутся, — сказала она невнятно, продолжая жевать и глотать, — я им подбросила одну штучку, по которой всегда смогу их найти.
— Почему не атаковать их прямо сейчас? — помолчав, спросил Гилдерой, присаживаясь рядом. — Ночь, внезапность...
— Нет-нет, — помотала головой Пако. — Какая еще внезапность? Стоит что-то задеть в Ущелье, и оно начинает гудеть, отсюда и название. Если задеть несколько раз, гул становится сильнее, звук словно накладывается друг на друга и может даже убить. Новичок, ночью в Ущелье — не надо гордо выпячивать палочку, Люмос тут не поможет! — мы или погибнем по дороге, или они двадцать раз успеют проснуться, почесаться и прибить нас на выходе. Нет, торопиться некуда, за три дня они никуда от нас не денутся.
— Три дня? — переспросил Гилдерой задумчиво.
