– Так и есть, – подтвердила Софи, потянувшись к нему.
Он неожиданно отпрянул.
– Нет, мы…
Киф встал между ними и положил руку на плечо Фитца.
– Так, на правах лучшего друга я вынужден тебя прервать, пока ты совсем с катушек не слетел, как обычно, и не наговорил всяких гадостей, о чём потом горько пожалеешь. Мы же понимаем, что такое лучше не повторять, тем более с Фостер.
Софи не совсем поняла, на что он намекал последней фразой и почему так многозначительно переглянулся с Алденом, но аргументы Кифа, кажется, оказались убедительными, и она успокоилась. Таким злым она Фитца не видела с тех тяжких дней, когда у Алдена разрушился разум, и после этого они не сразу восстановили дружеские отношения.
– Пожалуй, нам всем пора немного остыть, – нарушила молчание Делла. – Давайте вернёмся домой и…
– Нет, – оборвал её Фитц таким ледяным тоном, что у Софи мороз пробежал по коже.
Алден вздохнул.
– Хорошо. Обдумай всё как следует, а когда будешь готов обсудить, возвращайся к нам в Эверглен.
– Ну-ну, долго же вам придётся ждать, – Фитц расправил плечи, оказавшись ростом почти с отца, сунул руку за пазуху своего камзола и достал домашний кристалл.
– Не знаю, что ты задумал, – заметил Киф, – но сдаётся мне, это не к добру. Просто феерическая глупость, вроде моего побега к Незримым.
– Наплевать, – Фитц рванул цепочку так, что она не выдержала, и швырнул кристалл Алдену. – Вы сделали выбор. Теперь моя очередь. Если Алвар возвращается в Эверглен, ухожу я.
– Так и знала, что найду тебя здесь, – Софи решительно направилась к Фитцу, швыряющему гоблинский сюрикен в деревянную куклу на расстоянии около ста футов.
ВЖЖЖЖЖЖЖИК!
Серебристый снаряд сверкнул в воздухе и вонзился чучелу в руку.
Повисла неловкая пауза, и Софи добавила:
– Хороший бросок.
– Не совсем, – вмешалась Гризель. – Он должен был попасть между глаз.
Схватив Фитца за запястье, она повторила движение руки при броске.
– Ты отпускаешь здесь, – ладонь оказалась на уровне плеча, – а надо вот здесь. – Она поправила положение руки. – Чувствуешь разницу?
– Не совсем, – буркнул он.
В его оправдание стоило упомянуть, что разница оказалась совсем незаметной.
– Значит, плохо сосредоточился, – отрезала Гризель и повторила упражнение. – А теперь?
– Вроде да, – соврал Фитц.
Гризель вздохнула и повторила снова.
Потом ещё раз.
И ещё.
– Смысл тренировки – выработка мышечной памяти, – наставляла она. – Но, если привыкнешь делать неправильно, толку от этого ноль. Тебе нужно тренировать точность. Каждый бросок должен получаться вот так.
