Я осмотрелся сразу в двух спектрах. Обычным зрением я видел только мрак какой-то несущественной, особенно по сравнению со мной, комнаты. Я едва мог стоять в ней в полный рост. Каменное же зрение немного расширяло картину: комната была украшена какими-то старыми фресками, на углах были вырезаны лица, а одна из стен и вовсе напоминала объемную картину, но разобрать что-либо было слишком сложно: время исказило работы до неузнаваемости. Трещины, потертости, отвалившиеся детали и прочее — все это мешало нормальному, вразумительному восприятию.
В комнате был только один выход. Я не стал ничего придумывать — спокойно пошел дальше.
Я попал в длинный, широкий коридор, освещенный редкими факелами, огни которых играли тенями, дрожа от легкого дуновения ветерка. То тут то там, на покрытых трещинами и мхом плитах, лежали странные, причудливые черепа всех форм и размеров. Черные пятна, отбрасываемые ими на холодном полу были подобны живым, а в давно усопших глазницах, казалось, сияют рубиновой кровью огоньки.
Бесконечный коридор с бесконечным количеством белых черепов с красным налетом. Я невольно наступил на один такой, совсем маленький и незаметный, незаметный, особенно с высоты моего роста, черепок. Раздался долгий, отдающийся эхом, хруст, подобный писку. Будто бы под моими ногами не давно мертвый череп, а живое существо.
«Какая скверная обстановка. — подумал я. — И кажется, что она будет сопровождать меня еще долго. — пыльный коридор тянулся достаточно долго, чтобы я не видел его границы даже с использованием каменного зрения. — Делать нечего. Испытание точно ждет меня где-то там, дальше.»
Первое время я старался обходить стороной черепа. Было какое-то неприятное ощущение от того, что под твоими ногами сминается самая ценна кость некогда живого существа. Но потом я осознал невозможность со своей ловкостью и подвижностью и в особенности габаритами ничего оставить невредимыми все черепа.
Через пару минут хруст приелся и я перестал его замечать. Единственное, что я порой дивился разнообразием черепов: крокодилы, коровы, виверны — любое животное, которое только можно было себе вообразить, было тут.
«Вот для Артема было бы здесь раздолье. — я пытался развлечь себя хоть какими-нибудь мыслями, потому что стены будто бы сдавливали меня, хотелось побыстрее выбраться из узкого пространства. — Может, захватить ему парочку черепов? Вот этот, например, с тремя рогами выглядит интересно…» — я осторожно поднял внушительных размеров костяшку, которая с трудом помещалась сразу на двух моих ладонях (а на одной моей руке спокойно бы уместилось сразу два черепа коровы).
