На ее ответное: «Хорошо», не обратил внимания — указывал приоритетность целей. В первую очередь — Акела, да не промахнусь я[1], остальных же распределил по размеру. От большего к меньшему. Рекомендуемый боеприпас — разрывные патроны. Есть такие в запасниках, сменил магазин. Самая смертельная точка на теле животных — головной мозг.
Навел перекрестье с красной точкой в центре на массивный лоб вожака, который в этот момент отчего-то обнажил белоснежные клыки, и без излишней раскачки потянул за спуск. Звук выстрела хлестнул по ушам, эхо с радостью подхватило его, потащило дальше и дальше. Череп твари будто взорвался, брызнув серо-кровавой кашей в разные стороны, пачкая все вокруг. Само тело покатилось вниз. Оно еще не успело достигнуть подножия «горы», как бывшие подчиненные принялись рвать тушу зубами и с таким же остервенением отгоняя от нее более слабых собратьев.
Удивительно, но собак не испугал грохот, их больше интересовало мясо собрата или сосетры. Я ведь не определял гендерную принадлежность мутанта. Да и имелась ли вообще она?
А дальше все прошло легко и просто, как в тире. За секунд пятнадцать — двадцать положил всю стаю, лишь на одну вертлявую тварь истратил два патрона. Еще полминуты, а сборщик был воткнут в тело вожака, ближайшая же плита отлетела в сторону. Нет, сервоприводы или нечто другое, использовавшееся в наноброне для усиления, — вещь просто замечательная. Хотя, обошелся бы и собственными силами, учитывая значение характеристик. Но с костюмом мне не приходилось даже думать о постепенном разборе завала, я его расшвыривал.
Еще минута. Остановился только для того, чтобы забрать сборщик и отбить заточенной красавице: «Жди возле выхода, от двери в стороне, я уже близко. Кроме тебя больше точно никого из живых не осталось?».
И ответ, как для идиота, даже с тире в последнем слове: «Точно. Ни-ко-го!».
Не знаю, интуиция это или чувство реальности работали, но я просто чувствовал, как само отпущенное время, утекает, просачивается, будто вода сквозь пальцы. Еще чуть-чуть и песок в верхней колбе часов закончится, затем их с восторгом перевернут. Чем это грозило? Да только, мать его, тем, что «случится страшное»!
Скрежет, шуршание и какое-то невнятное царапанье слышалось теперь и мне, даже сквозь закрытую дверь и остатки завала. Поэтому, не обращая ни на что больше внимания, даже не отправляя в сборщик тела мертвых псин, ломился к входу.
Освободив массивную металлическую дверь, открывающуюся наружу, дернул за ручку так, что лист довольно тонкого металла вылетел вместе со стальным косяком и обломками красного кирпича. Все ясно. Изначально проем был шире, потом его подогнали под эту дешевку. С другой стороны, основные функции — не дать обосноваться здесь бомжам или устраивать посиделки с алкоголем, клеем и сигаретами детишкам она выполняла на пять с плюсом.
