Жизнь и миг | страница 9
Я крикнул лишь: «До свиданья, спасибо, может…» — и меня подхватили чьи-то руки, дверца захлопнулась, и мощные газотурбинные моторы тяжелого самолета потянули машину к новому горизонту со скоростью внезапно налетевшего урагана…
Репортаж «Схватка» был напечатан в следующем номере газеты. В нем не было ни одного слова о диспетчерах аэропортов, о милиционере с пристани, старом паромщике, молодых пилотах и шоферах. Но их присутствие ощущалось за каждой строкой. Они помогли газете как можно скорее рассказать о мужественном поступке, потому что знали цену мужественным поступкам и были наверняка готовы к тяжелым испытаниям в любой трудный миг их собственной жизни. Иначе не ясно, зачем бы им все это было нужно…
91-Й ПРОСИТ ПОМОЩИ
Теперь эти двадцать драматических минут позади. Пилот Владимир Мазанников вышел из кабины, сделал несколько шагов по раскаленному асфальту и попросил у кого-то закурить…
Это были те двадцать, или тридцать, или одна минута, в которые человек в полной мере узнает всю свою силу, и она после этого остается с ним уже до конца.
Все происходило на глазах пассажиров: они видели, как самолет теряет высоту, какие усилия прилагает пилот, чтобы выровнять машину, и видели далеко на земле изломанные отроги гор, к которым шел самолет, и тогда мужчины заслонили плексигласовый фонарь «Л-200» от единственной среди них женщины и сказали ей, что все будет в порядке, ничего страшного не произойдет.
Служба Алма-атинского порта приняла сигнал об аварии рейсового самолета на трассе Панфилов — Алма-Ата. Пилот Владимир Мазанников успел передать лишь несколько слов: «Вышел из строя правый мотор». Машина теряла высоту. На пути радиоволн встали горы — связь прервалась.
Над Алма-Атой сияло солнце, и в аэропорту не было заметно никаких изменений. Объявлялись новые рейсы, аэродромные такси-автопоезда везли пассажиров к длинным, поблескивающим льдистыми бликами лайнерам, за металлическими оградами среди сосен десятки людей махали улетающим. Но к диспетчерской вышке по тополиной аллее уже бежали люди, слов и советов которых ждал сейчас пилот Мазанников, находящийся в воздухе за 70 километров от аэродрома.
Когда мозговой центр определил аварийную инструкцию поведения, необходимую для благополучной посадки, обнаружилось, что передать все это Мазанникову невозможно, нужна была «вышка» в небе, любой ретранслятор, способный держаться на определенной высоте, принимать инструкции и передавать их вниз самолету, идущему уже над самой землей.
