– Чаще смотри в мою сторону. Лучше не своди с меня глаз! – напомнила Алеся.
Ник склонился к ней с улыбкой, приобнял:
– Впервые женщина требует от меня подобного внимания исключительно в деловых целях! – шутливо пожаловался он и Алеся рассмеялась.
Ник пошагал к трону, чтобы произнести положенные приветствия. Алеся осталась стоять в одиночестве, ведь содержанок императору не представляют, а только невест, супруг и родственниц. Ее даже церемониймейстер объявил без имени, просто как спутницу такого-то, тем самым обнародовав для всех ее статус. И пока Ник расшаркивался перед правителем страны и его супругой, коротко кивнув главе тайной канцелярии, Алеся равнодушно игнорировала множество презрительных и подчеркнуто брезгливых женских взоров, как и не меньшее количество оценивающих мужских. Пренебрежительные фырканья и шепотки вокруг нее никак не мешали ей наслаждаться вкуснейшим лимонадом, что поднес лакей. В деле лицемерия Велейская империя ничем не уступала другим странам: прийти на бал «со спутницей» – можно, представить ее хозяевам дома, как положено, – нельзя, не тот статус; именовать «знакомой» можно, а вслух признать, что у вас близкие отношения – нельзя, это неслыханный скандал.
Вокруг Алеси образовался островок отчуждения: «благовоспитанные» девицы были уволочены родителями подальше от непристойной особы, матроны постарше разглядывали ее с расстояния в несколько шагов, словно боясь замараться, если подойдут поближе, и одергивали своих спутников, если те слишком откровенно пожирали Алесю взглядом.
А Алесе было смешно: вся эта беспардонность казалась настолько мелочной в сравнении с целью ее пребывания здесь, в сравнении с долгими днями жизни в бегах, преследуемой и нищей, что она от души развлекалась, открыто улыбаясь Велейскому высшему обществу.
– Некоторым стоило бы больше понимать в приличиях и не торчать у всех у виду, – прошипела одна из благородных дам не первой молодости своей соседке. Ее желчность легко объяснялась: муж этой дамы чуть ли не облизывался, взирая на Алесю, и все пытался поближе подступить к ней и заглянуть за корсаж.
– Из какой деревни Дирас ее вытащил? – поддержала ее знакомая – пожилая женщина с узким лошадиным лицом и щуплым пучком волос на голове под неуместно кокетливой шляпкой. – Она думает, что если будет стоять тут молча, не шокируя общество своим невежеством и неотесанностью, то сойдет за благородную даму?
Плавно развернувшись, Алеся одарила говорливых особ ослепительной улыбкой и проворковала:
