«Алексеев работает неутомимо, — писал Лемке, — лишая себя всякого отдыха. Скоро он ест, еще скорее, если можно так выразиться, спит и затем всегда спешит в свой незатейливый кабинет…
Удивительная память, Ясность и простота мысли обращают на него общее внимание. Таков же его язык: простой, выпуклый и вполне определенный… Если вы видите генерала, внимательно, вдумчиво и до конца спокойно выслушивающего мнение офицера, это Алексеев…
Алексеев — человек рабочий, сурово воспитанный трудной жизнью бедняка, мягкий по выражению чувств своих, но твердый в основании своих корней… Человек, которого нельзя себе представить ни в какой другой обстановке, практик военного дела, которое знает от юнкерского ранца до руководства крупными строевыми частями; очень доступный каждому… товарищ всех подчиненных, неспособный к интригам…
Алексеев глубоко религиозен. Он всегда истово крестится перед едой и после… Отсюда же у него неспособность всегда предвидеть чужую подлость. Он готов в каждом видеть хорошее…
Жена его очень симпатична, проста, деятельна и внешне до сих пор красива и моложава. Единственный их сын[34], Николай Михайлович, корнет лейб-гвардии Уланского Его величества полка, все время в строю…
Алексеев отнюдь не разделяет курса современной реакционной политики, чувствует грубые ошибки правительства и ясно видит — царь окружен людьми, совершенно лишенными здравого смысла и чести…
Корнет Н. М. Алексеев имел разговор с Пустовойтенко… Пустовойтенко убеждал молодого человека выйти из строя, чтобы успокоить отца, который нервничает и тем иногда, может быть, портит дело государственной важности. Он все выслушал, очень достойно заявил, что из строя не уйдет, и вчера же отправился в свой полк…»
После взятия крепости Перемышль, с 17 марта 1915 г., Алексеев — главнокомандующий Северо-Западного фронта.
4 августа того же года произошло разделение фронта на Северный и Западный…
Спустя год после начала мировой войны начальник штаба Верховного главнокомандующего (великого князя Николая Николаевича) генерал Янушкевич писал военному министру Поливанову [35]:
«Подходит 19 июля — год войны. Хотя побед нет, нет даже успеха, но армия, окопы в этом не виноваты. Дух падает, так как не видят просвета. Нет винтовок, нет патронов, мало артиллерии… Во всем этом окопы не виноваты, да не виновата вообще армия…
… Винтовки ценнее золота…
Ведь ни одна наука не учила еще этому методу ведения войны: без патронов, без винтовок, без пушек…»
