Ошибка биолога | страница 39
— Значит, вы анархист?
— Э, называйте, как хотите, только заметку поместите в том виде, как она написана.
Посещение этого загадочного человека, в котором ясно чувствовался и интеллигент, сознательно превратившийся в рабочего, повторялось не раз, и всегда он обращался к Веретьеву.
Тот исполнял просьбу и разговаривал с неизвестным, стоя в коридоре.
— Пойдем, потолкуем в ресторане, — предложил раз Веретьев.
— Я ничего не пью. А если хотите побеседовать, приезжайте ко мне.
И дал адрес: за Невской заставой, такой-то переулок, Матвей Хортик. Фамилия — необычная, врезалась в память. Даже помнится, навязалась в мозгу. Хортик, Хортик.
«Не потерял ли я адреса?» — испугался Веретьев. Но, к счастью, грязная, измятая бумажка скоро нашлась и Веретьев поехал на паровом трамвае за Невскую заставу.
Хортик жил в маленьком деревянном домике-особняке.
На звонок вышел он сам, пристально оглядел Веретьева и сказал просто:
— Проходите!
Большая комната представляла соединение мастерской с кабинетом и столовой.
По одной стене стояли верстак и токарный станок. А напротив большой шкаф с книгами и письменный стол.
В углу накрытый скатертью стол. На нем бутылка водки, несколько бутылок пива, колбаса, нарезанная на кружочки, селедка, кислая капуста, большая краюха хлеба. За столом сидел среднего роста рабочий, поражавший необычайной шириной груди. Рукава пиджака туго обтягивали атлетические мускулы. Безусое и безбородое лицо отличалось грубыми, резкими чертами, словно вырубленными резцом из гранита. Низкий, хмурый лоб и небольшие, сверкающие острием стали глаза.
Хортик подвел к нему Веретьева.
— Мой товарищ — Кабальский.
Веретьев чуть не вскрикнул от боли, когда богатырь пожал ему руку.
— Пьете водку?
— Пью!
— Наливайте сами, закусывайте!
В комнате был и третий, с которым Веретьева не знакомили. Этот был полной противоположностью Хортику и Кабальскому. Одет по последней моде, цветной галстук. Черные усы и эспаньолка. Он напоминал наружностью фокусников, докторов черной и белой магии, престидижитаторов и гипнотизеров.
Увидав Веретьева, он отозвал Хортика в следующую комнату и стал говорить вполголоса.
— Да вам всюду пшики представляются, — громко отвечал Хортик. — Просто репортер из газеты, человек, видимо, сильно нуждающийся, может быть, сегодня и не ел еще ничего. А у вас сейчас подозрения. За свою драгоценную личность опасаетесь?
— Нет, но я ведь приехал выяснить вам точку зрения заграничного комитета.
— Ну и выясняйте!
